– Тот, что рядом с липой?

– Да. По липе я его и узнал.

– Устроимся там.

– Ох, не нравится мне здесь, – вздохнул Гиз. – Уж лучше бы в бой, чем вот так…

Они повернули к избе пасечника. В дощатом заборе зияли прорехи, некрашеные ворота были открыты, а возле них, словно стражники, замерли три мертвяка в крестьянских вышитых рубахах. Гиз скользнул взглядом по страшным лицам и тут же опустил глаза.

Лица были незнакомые.

14

14

В самом доме мертвяков, кажется, не было.

Гиз обошел все комнаты, осмотрел каждый закуток, заглянул под кровати, в шкаф, за печку. Только потом запер уличную дверь, прислонил к ней тяжелую лавку с таким расчетом, чтоб она рухнула, грохоча, если кто-то начнет ломиться в избу.

– Как там мой Бал? – спросил Огерт, когда охотник вернулся в комнату.

– Гложет старые корзины.

– Он, как и я, неприхотлив, – усмехнулся Огерт.

Ишака и жеребца они завели во двор. Огерт уверял, что никакая опасность животным не угрожает. Но Гиз все же закрыл ворота двора, запер их изнутри, загородил широким бруском окошко-отдушину.

– Нашел кого?

– Нет, – ответил охотник.

– Я так и думал. Некроманты стараются не оставлять мертвяков в помещении. Изба ведь легко может превратиться в ловушку.

– Так мы в ловушке?

– Пока что мы в убежище.

– Слушай, Огерт, – Гиз порывисто шагнул к некроманту. – Ты это… прекращай говорить недомолвками… Хватит уже загадок!