Мы ехали по унылой холмистой равнине, изредка минуя сосновые рощицы. По моим предположениям, скоро должен был пробить пятый или шестой дневной колокол, когда Темвик вдруг подал знак остановиться. Я не поняла, с какой стати – день ничем не отличался от прошедших, только было очень холодно. Конан отправился выяснять причину задержки, и после краткого разговора с оборотнем вернулся слегка встревоженным.

– Что стряслось? – поинтересовалась я.

– Темвик говорит, скоро начнется буран, – объяснил Конан. – Так что придется ставить лагерь и пережидать.

Я посмотрела на небо – низкое, затянутое свинцово-серыми облаками. Местному жителю, конечно, видней, но мне казалось, что никаким бураном и не пахнет. Однако я решила придержать свое мнение при себе и сунулась помогать – вытаптывать снег, натягивать пологи, укутывать лошадей толстыми попонами… Мы еще возились, когда между деревьев и по равнине засвистел усиливавшийся ветерок, поднимавший маленькие снежные вихри. Быстро темнело. Я поймала проходившего мимо Темвика за рукав и негромко спросила:

– Это надолго?

– До вечера – точно, – неопределенно ответил следопыт. – Может, затянется на всю ночь. Да ничего с нами не случится – мы же в низине и среди деревьев. Поверху пройдет, только засыплет слегка.

По-моему, приближающийся буран никого не испугал, а даже обрадовал. Появилась возможность отдохнуть. За последние дни мы все здорово вымотались.

Темвик отделался от меня и заполз под свой полог. Я еще немного постояла, смотря, как летят сухие колкие снежинки и слушая шум раскачивавшихся над головой сосен. Очередной порыв ветра заставил деревья вздрогнуть и запустил пригоршней холодного снега мне в лицо. Нет, не люблю я все-таки полуночные страны!

С этой мыслью я отправилась по уже заметаемому метелью лагерю разыскивать свое пристанище – королевскую палатку. Куда ж еще было поселить такую высокопоставленную особу, как я? Не с гвардейцами же… А лишней палатки, разумеется, в хозяйстве отряда не нашлось.

Я с трудом откинула в сторону тяжелый входной полог и забралась внутрь, едва не опрокинув маленькую походную жаровню с тлеющими угольками. В палатке оказалось неожиданно тепло и уютно. И даже почти светло – под потолком висел на цепочке тусклый слюдяной фонарик. Конан лежал, забросив руки за голову, и вроде бы дремал, но, когда я стянула полушубок и шапку и принялась стряхивать с них снег, проснулся.

– Что там? – лениво спросил он.

– Метет, – я забралась на свое место. Спать вроде не хотелось, поэтому я просто села поверх сложенных в несколько раз оленьих шкур, обхватив колени руками. – И завывает. Темвик сказал – снег будет идти целую ночь. Слушай, а вдруг нас засыплет?