Звук пришёл мгновением позже. Ощущение было такое, словно мою кожу натянули на огромный бубен.

Я потряс головой, выбил из уха воздушную пробку и попенял Огхру:

– Ты бы хоть предупредил, как оно будет.

– А?.. – отозвался Огхр и тоже потряс головой. – Чего?

– В ухо! – возмутился Гхай. – Вот чего! Я думал, меня сейчас расплющит, как таракана под молотком.

– Всем заткнуться! – приказал Гхажш. – Он не каждый день этой пыльцой пользуется. Не рассчитал. Живы все и хорошо.

– А ты, – он ткнул пальцем в Гхая, – пошёл смотреть, что с воротами!

– Они стоят! – прокричал Гхай через некоторое время. – Целёхонькие!

– Огхр?! – Гхажш посмотрел на него взглядом довольно суровым.

– Я сам схожу, – заявил Огхр. – Этот недоумок опять чего-то напутал.

– Сам такой, – прокричал издалека Гхай. – Здесь, между прочим, всё отлично слышно.

– Ладно, умник, – проворчал, удаляясь от нас, Огхр. – Толку в тебе много, а бестолочи ещё больше.

Некоторое время мы с Гхажшем слышали неясное препирательство наших спутников, а потом раздался грохот и лязг.

– Готово! – крикнул нам Огхр. – Прочно было сделано. Петли вышибло, а ворота не уронило. Пришлось раскачивать. Они толстые, мы одну створку уронили.

– Вход свободен? – спросил Гхажш.

– Ага. Гхай уже внутрь вошёл!

– Поросёнок! – то ли одобрительно, то ли осуждающе сказал Гхажш. – Идём, Чшаэм, посмотрим, что там.

Мы и нескольких шагов не сделали, когда раздался вопль Гхая. «Сюда! Сюда!» – вопил он так истошно, словно ему угрожала опасность. Мы бросились вперёд, миновали ворота, пробежали сходу ещё десяток шагов и замерли…

Зал, в который мы попали, был огромен. Исполинские своды поддерживались длинными рядами чёрных каменных колонн. И в вышине, над нашими головами, сквозь большие круглые отверстия в камне свода светило давно не виденное нами солнце. В некоторые из них ещё сыпался песок, образуя на полу довольно высокие кучи правильной формы.

– Мам-ма моя! – заворожённо сказал Огхр, задрав голову к своду. – Это мы, видать, рванули – песок в дырки и осыпался.