Судья кивнула.

— Мне следовало бы заметить раньше. Лесные стражи говорили об этом, но я не прислушалась. Украв твою Силу, Тиселе стала чем-то вроде твоей названной сестры — как Ашшас.

— Ну, знаете ли!

Я вспомнила, лесные и водяные стражи и правда утверждали: ведьма чем-то похожа на меня и спрашивали, не сестра ли она мне. Как у заговорщиков Тиселе инстинктивно жалась ко мне. Я тогда еще подумала: ей настолько неприятны Ленивые Этнографы, что даже мое общество предпочтительней. Наверное, поэтому бедняжка и стремилась рассказать мне обо всем: моя реакция была очень важна для нее. А избавиться или причинить мне вред, наверное, хотела, чтобы разорвать эту неожиданную связь. Забавно, конечно. Но страшно.

— К тому же эта ее идея, — усмехнулась Судья, — держать тебя в заложниках, чтобы получить мое место… ведь это твоя идея, деточка.

Услышав такое, мы со стражем переглянулись и одновременно закричали:

— Ее?!

— С чего вы взяли?!

— Конечно, не ты это придумала, деточка. Только вот сама Тиселе до такой интриги бы не догадалась… именно твоя Сила Заклинательницы подарила этот план. Сама по себе Тиселе могла только исподтишка строить пакости: сложные планы не в ее натуре.

Я вспомнила внезапно пронзившее меня сожаление: почему Тиселе пришла не ко мне, а к заговорщикам. Может, Судья и права… откуда мне знать?

— Читай уже! — прикрикнул на меня Орсег.

Тяжко вздохнув, я вынула из пакета письмо и принялась читать.

Везер Алап не обманул моих ожиданий. Начальник выражался коротко, ясно и емко.

Первым пунктом мне была объявлена благодарность за успешное руководство операцией по раскрытию заговора. Вторым пунктом меня повышали в звании. Третьим пунктом я извещалась: могу претендовать на ассигнования на постройку родового замка. В случае, если я замок строить не буду, деньги предлагалось вернуть Ведомству. Пришлось проститься с мыслями о сказочном богатстве. Разве взять часть денег на постройку обычного дома… и позвать Мегтервеза.

Четвертым пунктом мне объявлялся долгожданный строгий выговор за «самодеятельность» и нарушение приказа. Это на следующее утро после операции пришло письмо из столицы, категорически запрещавшее мне самой лезть к заговорщикам и рисковать своей жизнью. В общем, ничего удивительного… А вот пятый пункт заставил меня надолго застыть.

— Что там? — не выдержал Орсег. — Тебя увольняют?

— Н-не совсем… вот, прочти.

Страж вырвал у меня бумагу и быстро пробежал глазами. К его чести, он ничего не сказал о первых четырех пунктах, важных, но вполне предсказуемых. Дойдя до пятого пункта, он тоже застыл.