— Ну, Пэн, чего желаешь?

Пэн слегка призадумался, потом ответил:

«Кока-колы, пожалуйста. Это было бы прекрасно».

— Кока-колы!! — От Аргонакса только искры не посыпались. — Пэн, это же праздник, а не простой обед! Возьми чего-нибудь позабористей!

В пэновых глазах, обращенных к Аргонаксу, поднялись оранжевые вихри смущения.

«Но я никогда не пил ничего крепче воды, молока или шипучек! Понятия не имею, как на меня подействует что-то другое!»

— Все когда-то случается впервые, Пэн, — Аргонакс стоял, подбоченясь, и насмешливо глядел на бронзового. Потом, на минутку смягчившись, сказал: — Спроси коммандера Сипака. Он должен знать о любом побочном действии алкоголя на твой организм.

Пэн сосредоточился на Сипаке и спросил:

«Ничего, если я выпью чего-нибудь алкогольного? Аргонакс хочет, чтобы я присоединился к общему веселью».

Поглощенный мытьем и укладыванием в постель четырехлетнего Саула, Сипак ответил, не подумав как следует:

«Не вижу ничего страшного. Смотри только, чтобы тебя не занесло. Твой организм еще не пробовал алкоголя».

По-прежнему сомневаясь, Пэн спросил:

«Нет ли каких-то побочных эффектов, которых мне стоит остерегаться? Или сортов, которых не стоит пить?»

Когда Саул выскользнул из рук отца и, голый, смеющийся, припустил через всю комнату отдыха, служившую им жилищем, Сипак рассеянно ответил:

«Ни о чем таком не знаю. Только не пей залпом, а прихлебывай. Чтоб одного-двух бокалов хватило на весь вечер. Хорошо?»

И лишь много позже, когда ничего уже нельзя будет поделать, Сипак вспомнит, как повлияло на драконов Перна обыкновенное земное шампанское во время последовавшего за победой КК «Карсон» над чужаками общепланетного празднества.

Пэн повернулся к ждавшему ромулианину, все так же не слишком уверенный в необходимости пить что-либо алкогольное, но успокоенный напарником, и сказал:

«Сипак говорит — ничего страшного. Только не пить слишком много на первый раз».

— В таком случае начнем с ромулианского эля! — Подмигивая дракону, он заговорщицки прошептал: — Мы храним этот не вполне легальный груз именно для таких случаев.

Он принял у бармена бокал, наполненный голубой жидкостью, и вручил его Пэну.