Он непроизвольно хрюкнул, не в силах сдержать смех. Совершенно идиотский сейчас смех. Правда, чем больше было смеха, тем слабее делался страх, и мозги начинали мало-помалу отмерзать.

Митька на миг ослабил усилия, позволил врагу приблизиться почти вплотную — и резко, со всей дури врезал ему коленом. Куда пришелся удар, толком было не понять, но судя по короткому, прерывистому вздоху — место оказалось подходящим. Не теряя времени, он вскочил на ноги и опрометью метнулся к двери. Вернее, туда, где, как ему помнилось, должна была находиться дверь. Правда, там ее почему-то не обнаружилось.

А коварный невидимка, наверное, уже подбирается вновь. Такого амбала одним ударом не вырубишь. То есть кассар вырубил бы. И Синто, наверное, тоже. А восьмиклассник Самойлов — вряд ли. Даже если ему нарисовали годовые оценки и возвели в сан девятиклассника.

И что теперь? Митька наудачу разжал ладонь. Ну хотя бы посмотреть на этого злобного узника. Хотя бы узнать перед смертью, кто именно перегрызет ему горло.

Зеленый свет вырвался из пальцев, озарил пространство камеры. Первое, что увидел Митька — это гостеприимную дверную щель. А потом уже — привалившегося к стене, хрипло дышащего врага.

И вот тут уже сдержать вопль не удалось. Ужас моментально вернулся, заполнил всего его с ног до головы, и Митьки хватило лишь на то, чтобы крысой метнуться в дверной проем, вылететь в коридор — и с бешеной силой ухватиться снаружи за скобу. Удалось. Тяжеленная, окованная железными полосами дверь не спеша приняла исходное положение. Ну почему тут нет засова? Ведь узник сейчас вырвется!

Почему он не вырывался раньше, сейчас размышлять было некогда. Митька тянул дверь на себя — дрожащий, потный. Босые пятки елозили по каменному полу, ноги тряслись в коленках. Из оцарапанной шеи сочилась кровь, но нечего было и думать обтереть ее.

Странно, но почему-то узник не шебуршился с той стороны. Митька честно держал дверь несколько минут, но больше сил не было. Он отскочил в сторону и вновь посмотрел на зеленый кристалл. Тот светился ровно, не вспыхивая, не тускнея. Что, кончилась магия? А не магия ли, кстати, вообще открыла эту дверь? С чего бы это тюремщикам держать камеру незапертой?

Это было глупо, но Митька, выждав какое-то время, попробовал слегка толкнуть дверь. Бесполезно. С тем же успехом можно толкать плечом танк Т-34 или статую Петра Первого. Обошлось.

Он шумно вздохнул и поспешил убраться отсюда. Самым лучшим было бы навсегда забыть то, что видел несколько мгновений в слабом свете изумруда. Но вряд ли у него это получится. Только бы по ночам не снилось, тоскливо подумал Митька.