«Тоже основополагающий вопрос! Почему я стал совсем простым человеком?

Неужели после сражения с Титаном? Может, и так. Но вдруг я в том сражении потерял только память, а до этого находился в армии Фаррати с каким-то определенным заданием? И моя легенда подразумевала сокрытие магической сущности? И это задание осталось актуальным до сих пор? Да нет! — сам себя разубеждал, усаживаясь внутрь повозки, воин. — Наверняка свой долг я уже выполнил. Скорей всего, задание мое и было связано с уничтожением того самого Детища. Ведь Уракбай рассказывает о массированной атаке на Титан целого отряда диверсантов. А кем они могли оказаться? Только энормианами; по сути… Но если людей и боларов еще можно отнести к подданным моего родного королевства, то что там делали драконы? Что-то тут не сходится… Надо будет у этого сослуживца выспросить все мельчайшие подробности — как о моей прежней жизни в его тысяче, так и о самом бое с Детищем. Все-таки чуть ли не гри года прошло с момента моего выхода из Топей. Опять же если верить словам моего опекуна. Но как может такой большой отрывок времени почти ничем не запомниться? Только парочка смутных картинок да несколько странных имен. Так что расспрашивать придется, и очень много. Только вот как это сделать? Слишком уж дотошными, странными и подозрительными выглядят как сама герцогиня, так и два ее подчиненных. А если припомнить, что я вообще яв-ппось ее бесправным рабом, то стоит десять раз подумать о каждом слове, прежде чем сказать его вслух. Все-таки я не лома, а в Менсалонии! А порядки здесь самые что ни на есть терские. Вон что на дорогах делается… Хотя крестьяне выглядят слишком удивленными и совсем непугаными. Неужели для них такие схватки и сражения с разбойниками в диковинку? М-да! Еще одна загадка…»

Комедианты распрощались со своими новыми знакомыми и под их доброжелательные выкрики выбрались аккуратно на тракт. Вначале ехали вполне тихо и пристойно, но, как только костры превратились в маленькие точки, Цай стал погонять похасов со всем усердием. Вследствие чего тряска и вибрация сразу же сказались на состоянии некоторых пассажиров. Неприятные покалывания на месте ран появились у молодого ордынца, и болезненные ощущения, словно тиски, сжали голову Невменяемого. Герцогиня, видимо, присматривала за выражением их лиц ночным зрением, потому что заметила гримасы и высказалась с некоторым сочувствием:

— Ничего, ребята, надо эту ночь потерпеть. К утру нам обязательно надо успеть в один городок и нанять еще одного человека в нашу труппу. Ну а дальше видно будет. — Но, видя, что раненый продолжает морщиться, посоветовала: — Ляг и расслабься! Сейчас я тебя малость обезболю…