— Уууууууууууу… сгинь извращенец! Достал со своей так называемой помощью. — Я посмотрела ему в глаза, — И не смотри на меня с таким выражением лица! Не надо мне твоего милосердия, сама управлюсь!

— И что ты ворчишь, как побитая собака? — он лишь покачал головой.

— А ты не строй из себя ангела спасителя! — сказала я, пытаясь подняться. — Ты все делаешь с такой миной, что даже противно становится.

— Ну спасибо…

— Всегда пожалуйста, — прервала его я.

— А то что ты без помощи умереть от болевого шок ты не подумала? Тебе себя не жалко? — возмутился Андрей.

— Не жалко, — и это правда, себя я никогда не жалела. — И что?!

— Хватит дурью маяться, сказал он, усаживая меня вертикально. — Дай бинт.

— А скальпель тебе не дать? — мне, почему-то, нравилось видеть, как маска невозмутимости сползает с его холеного лица.

— Лучше помолчи, — сказал Андрей, аккуратно меня перебинтовывая. Но все же, как он не старался, при затягивании бинта на сломанных ребрах, я вскрикнула от боли и, потеряв сознание, полетела в ту же темную дыру.

* * *

Темная пещера… только блики от пламени костра освещают холодные своды. Подол когда то белоснежного платья разорван на бинты, как и его белая рубашка… Плавными движениями, аккуратными, очень осторожными… боится причинить боль… он перебинтовывает две раны на спине… моей спине. Но боль остается, жуткая, всепоглощающая, но я держусь. Почему? Не потому ли, что руки, так нежно сжимающие мое израненное тело, внушают мне чувство абсолютной защищенности от всех прошлых невзгод? Наверное… Когда он прикоснулся к моему лицу, я схватила его руку и поразилась ее полной материальности, что же это за сон такой?! Услышав тихий смешок, я подняла взгляд и окунулась в безграничную синеву его ласковых глаз…

* * *

Минут пять я обалдело пялилась на Андрея. И только потом поняла, что очень сильно сжимаю его руку…

— Тебе больно? — поинтересовался он.

— А? — до меня медленно дошел смысл вопроса. — Уже нет.

— Славно, а моя рука тебе зачем?

— Ээээ… Ой! — я отпустила его руку, теперь мне были понятны ощущения в том нереальном сне.

— А у тебя не слабая хватка, — сказал Андрей, потирая руку, на ней остались следы пяти моих коготков.

— И такое имеется, гордо произнесла я. Посмотрев на аккуратную перевязку и немного повертевшись на месте, я поняла, что боль это не сняло, но стало как-то терпимей. — Сойдет!