— Бархат вылез сразу за Гармасом, двинулся в сторону казарм. Эркол взялся его проследить.

— Толково. Ааль не показывался?

— Нет.

— Ладно, тронулись.

Шагалан пропустил сообщника за дверь, порывисто развернулся, склонился к Танжине. Женщина была бледна и перепугана. Похоже, она до последнего момента упрямо уповала на то, что все образуется. Он коснулся похолодевшей руки, и та откликнулась судорожным пожатием. Из-за неплотно прикрытой двери кашлянул Ретси. Юноша так же резко поднялся и вышел, не оглядываясь.

Вокруг крыльца раскручивалась настоящая буря. Давно потухший фонарь жалобно поскуливал на крюке. Заслоняя лицо полой плаща, Шагалан подозвал хамаранца.

— Постарайся найти Эркола, — приходилось кричать в самое ухо. — Вместе ждите у ворот. У меня недолгое дело, подойду позже.

— Что, рванем через ворота?

— Да, неподходящая погодка для всяких акробатик. Думаю, нас не будут особо удерживать.

— Ха, пусть только попробуют!

— И я так считаю. Заодно понаблюдайте за дорогой. Этот ваш Гармас, вероятно, скоро вернется, если уже не вернулся.

— Если вернулся, я смогу выяснить.

— Договорились.

Сгорбленные силуэты проворно затрусили к казармам, Шагалан — к той, что чуть не стала ему законным жилищем. С тех пор он заскакивал сюда лишь однажды, да и то на минуту.

Дернул дверь. Еще в сенях пахнуло неизменно крепким, забористым ароматом мужской берлоги. В центре комнаты пятеро мужиков ожесточенно и горласто играли в кости. На скрип двери не обернулись, но, едва юноша приблизился, все замолчали. Трое покосились хмуро, Куля с Багером — кивнули в знак приветствия.

— Опринья у вас? — сухо, не размениваясь на любезности, спросил Шагалан.

Куля мотнул головой в сторону соседней комнаты:

— Здесь. Отдыхает.

— Позови, нужен.