– Вы – лгун, – прошипел Ричард, – мерзкий лгун… И трус… Друг отца, как же! Друг отца умер бы вместе с ним. Вы хуже Спрутов, те… Те хотя бы не клянутся Скалам в любви… И не живут за наш счет. Вы хотите прятаться за моей спиной, пока не удастся удрать в Дриксен!

– Дикон…

– Я все слышал, ясно вам?! Я был в будуаре и слышал, что вы обо мне думаете… Вы и ваша Катарина…

– Так ты пришел меня убить? – Бывший кансилльер отшатнулся к окну. Ничего, оно заколочено. – Рано или поздно это… должно было случиться. Хорошо, убивай… Я это заслужил, только не суди мою… дочь!

– Вас это не касается. – Хлопнуть дверью и уйти. Пусть выбирается сам. Если южане караулят, он далеко не уйдет. Если не караулят, Карваль все равно своего добьется, не сегодня, так завтра. Чесночник достоин того, чтобы прикончить шляпника, а Штанцлер – самозванец, в этом сюзерен не ошибся. Рядом с Аланом и Рамиро этой швали делать нечего…

– Как же ты все-таки похож на отца! Смерть от кинжала Алана, того самого кинжала, который я умолял тебя найти… Как оказалось, для себя. В хрониках я встану рядом с Рамиро Алвой, но ты не должен повторить судьбу Алана, слышишь?! Не должен…

– Окделлы не имеют обыкновения марать руки, и мне нет дела до вашей дочери. Идите куда хотите…

– Дикон!

– Для вас – герцог Окделл. – Ричард отцепил от пояса один из кошелей и швырнул на подоконник. Если мерзавца прикончат, пусть это будет ограблением. – Я не желаю вас знать, но раз уж пустил вас к себе… Этого вам хватит до Дриксен.

– Ты многому научился у Ворона, – Штанцлер знакомо и отвратительно вздохнул, – даже швыряться золотом. Когда-нибудь ты станешь Первым маршалом этой страны, но я могу занять деньги только у друга. Единственное, чего я от вас хочу, герцог, это узнать, что она вам сказала. Кроме того, что меня следует искать здесь.

Она… Ее уже нашли, не могли не найти, а он вязнет в каком-то диком разговоре. Нужно оторвать от себя эту липкую мерзость и уходить. Ради Скал и ради анаксии, которую не спасли ни отец, ни Альдо.

– Я вас не понимаю.

– Понимаете. – Опять этот проклятый вздох! – Но я спрошу так, чтобы вы не могли отговориться непониманием. Что вам сказала ее величество? Катарина Оллар. Леони Штанцлер. Моя дочь.

Поздно! Даже если это правда, поздно… У старого мерзавца нет дочери, а у Ричарда Окделла – любви, но это объясняет многое. Святой Алан, это объясняет все, кроме предательства!

– Вы удивлены? – Штанцлер шагнул вперед, словно намереваясь коснуться плеча собеседника, и Дикон отпрянул, как от жабы или змеи. – Твоя королева – моя дочь… Все было почти так, как я тебе рассказывал, только сделала это не Арлетта Рафиано, а Каролина Борн. Моя жена… Мы были тайно обвенчаны по эсператистскому обряду в присутствии ее величества Алисы. Подругой невесты была Жозефина Ариго, другом жениха – Морис Эр-При. Я уступал Борнам в происхождении и знатности и боялся, что Кару мне не отдадут. Мы хотели сделать путь к отступлению невозможным и боялись скандала. Ее величество… Ее величество Алиса сочувствовала нашей любви…