Графиня думала иначе.

– Колиньяр возместит, – изрекла она. – Восстали больше из-за него, чем из-за тебя, а заниматься Сэ будут мои невестки. Должны же они у меня появиться… Ты не обратил внимания, как в последнее время болели послы? О том, что здесь творилось при Валме, я наслышана. Где, кстати, его собака?

– Там, где он ее оставил. Готти подстригли, он опять львиный. Сударыня, я должен вам сказать, что сестру… ее величество убили. Влюбленный дурак… Она отказала, может быть, резко. Дикон становился навязчив, а Катари не то чтобы болела, просто с женщинами…

– Я знаю, что случается в это время с женщинами. – Темные глаза стали чуть мягче, и они все еще щурились. – Кто тебе посоветовал объявить смерть естественной?

– Никто. Я решил, что так лучше. Город еще не опомнился после… всего. Долго рассказывать… Был один мерзавец, действительно мерзавец, в крови по горло. Во время коронации его отдали толпе…

– Ты это видел?

– Да. Я много чего видел… и здесь, и в Сагранне. – Дорога селя и дороги Доры, что страшнее? Пожалуй, все-таки Дора. – Когда столица снова станет столицей, пусть регент делает что хочет, но сейчас… Сейчас я Проэмперадор Олларии и не хочу, чтобы горожане охотились за убийцей! Не потому, что это Дикон… Айнсмеллер был хуже чем мерзавцем, он был бешеной тварью, но дело не в нем! Дело в них, в тех, кто его рвал. Понимаете… Гробницу Франциска ломали по приказу, Айнсмеллера отдали толпе, но это тоже был приказ. Почти приказ… А в Доре они уже сами и уже друг друга…

Как высказать то, что не понимаешь, а чувствуешь, будто Дракко или Клемент? И так же, как они, не можешь объяснить, просто знаешь: горожанам нельзя ловить убийц и плясать у винных фонтанов. Нельзя!

Графиня расправила манжеты.

– Похоже, нас ожидает золотой век, – задумчиво сообщила она, и Роберу на миг показалось, что ему двенадцать лет и они собрались за столом в Старой Эпинэ. Все, даже Дени и Магдала. – Я не думала, что доживу до времен, когда во дворце не останется дураков и хапуг. Дожила… Можешь меня не убеждать, ты выбрал единственный верный ход. Где твой Карваль?

– Инспектирует гарнизоны, потом проедет на север к Литенкетте.

– Он нужнее здесь… Или он уехал раньше?

– Я решил, что отменять инспекцию нельзя, а здесь уже… все случилось. – Никола был в приемной Катари и ничего не сделал. Никто ничего не сделал! – Смерть не обмануть, сударыня. Катарина это чувствовала. Я думал, дело в ее… положении, а она знала, что эти маки последние…

– Глупости! – Графиня Савиньяк не желала верить в судьбу. – Смерть обходят не так уж и редко, просто то, что не случилось, забывается.