Данва улыбнулась, сощурившись с долей лукавства.

— Простите меня, господин. Если мне будет позволено сказать… Цинелия горячо к вам привязана. Эта привязанность такого рода, что никак не может преобразиться в спокойное дружелюбие. Юцинеле может либо возненавидеть вас, либо по-прежнему… видеть в вас своего спасителя.

Я уставился на тень с недоумением.

— Хорошо, — сказал я после паузы. — Узнайте, каким образом она оказалась связана с господином Яритом, после этого будем предпринимать дальнейшие шаги.

— Мы не можем обращаться непосредственно к господину Яриту и его людям, — сказала Данва. — По понятным причинам.

Я поразмыслил.

— Младшая Мать, — сказал я. — Будет уместно спросить у нее. Этот приказ отменяется. Прочие — выполняйте.

Розы цвели.

Белоснежный крылатый дворец возвышался над кронами парка; мрамор светился и казался полупрозрачно-прохладным, как лед. Догорал закат. Сквозь переплеты высоких окон плыл из внутренних покоев золотой свет, здесь и там мерцали разноцветные фонари. Перекликались птицы, стрекозы парили над прудами, кружевные арки вырастали из белого песка дорожек. Далеко в темнеющем небе плыла череда воздушных шаров. Порою над Серебряным заливом вспыхивали заклятия фейерверков — Рескидда до сих пор праздновала возвращение Младшей Матери.

В увитой виноградом беседке сидели передо мной миловидная старушка и бодрый старик, одинаково голубоглазые, точно брат с сестрой. На столе, застланном вышитой скатертью, ожидало легкое вечернее угощение и бутылка драгоценной белой алензы. Картины более мирной и безмятежной было еще поискать, а титул, прославленный десятками грозных воительниц, с трудом соединялся в сознании с хрупкой седой женщиной, которая испуганно переводила взгляд с мужа на меня и обратно и беспокойно сжимала в пальцах чайную ложечку.

— Ведь я помню ее ребенком, — наконец, грустно сказала царица Лумирет. — Мерисет с маленькой Лиринией приезжала к нам в гости. Малышка рассердилась на меня. Она совсем иначе представляла себе царицу Рескидды. Я так смеялась… Я сказала ей, что самое главное — хранить мир, что ради этого я положу жизнь. А если она хочет увидеть Ликрит Железноликую, ей самой придется вырасти в такую. Я просто пошутила…

Я вежливо слушал ее, думая о другом.

Как я и предполагал, стоило рескидди определиться с выбором, как царица в мгновение ока оказалась в городе, освободилась от иных срочных дел и горячо пожелала со мной встретиться. Вечерние газеты уже взорвались заголовками: Аллендор официально сообщал о начале широкомасштабных военных маневров. Пока только мелкие, рисковые издания осмеливались вслух говорить об угрозе миру, но многозначительно молчали о ней все. Должны были пройти испытания новейшего оружия — не только знаменитых атомников Аллендора, но и инженерно-магических разработок. Что это за разработки, не уточнялось. Информация о них поступила нам от Тени Запада, и ей можно было верить, потому что доктор Тайви имел к этим разработкам самое прямое отношение. Им, «новейшим», было несколько тысяч лет — а сколько в точности, знал один Каэтан, приручивший некогда демона по имени Атергеро.