Два часа Цай-Цей танцевал с атомником Лиринии.

Наблюдавшие это авиаторы клялись, что в жизни не видели ничего прекраснее.

Политики Юга и Востока были с ними совершенно согласны: демонстративное миролюбие заявленного Воина Бездны и демонстративная агрессивность заявленного Воина Выси вступали в противоречие с известной схемой магического года. Заглядывая в кулуары, подслушивая частные разговоры, Лонсирем видел, что газетчикам вот-вот отдадут приказ напрочь забыть о недавних сенсациях. Магическое поле мира неумолимо возвращалось к равновесию. Ученые разводили руками. Близился час, после которого разговоры о высшем годе пришлось бы прекратить вовсе.

Но Лириния не собиралась сдаваться.

Явившись в четвертый раз, Мерау заговорил по-иному.

Он больше не взывал к верноподданническим чувствам аллендорца Кеви, не упоминал о коварстве врагов Ройста, не говорил о законах магии. Суперманипулятор просто сказал:

— Ожерелье теперь в союзе с Уаррой. Мы должны держать паритет сил. Прошу тебя, помоги.

— Помочь? — холодно переспросил Маг Выси. — Чего ты просишь?

— Ничего сверхъестественного, — ответил Мерау. — Но мне нужен год работы, чтобы создать движущий элемент атомника. В Аллендоре не так много магов нужного уровня. Для тебя это, должно быть, не составляет труда.

И Лонсирем не смог отказать. Услышав слова Мерау, в глубинах его существа внезапно проснулся Лонси-бывший — тот, кто всю жизнь мечтал о деле государственного мага и неистово завидовал людям, работавшим в тяжелой промышленности. Не то что бы он хотел исполнения этой мечты — действительность превзошла ее, с высоты сегодняшнего дня прежние грезы казались смешными и мелкими. Но Лонси хотел попробовать. Представить, какой могла бы быть его жизнь.

— Хорошо, — сказал он.

Мерау склонил голову.

…Темнела штора на Окне, золотилась рама зеркала, причудливые видения проскальзывали в его зыбкой глуби. Поперек широкой кровати спал, улыбаясь, Маг Выси.

Ему снился бункер Атомного направления, действующая производственная лаборатория, мертвенно-белый цех.

Гремит тревога, и люди торопятся к выходам, переходя на бег. Смыкаются свинцовые двери, вспыхивает и гаснет алый упреждающий свет. Цех находится глубоко под землей, а наверху огромная территория обнесена колючей проволокой. Местные жители не рискуют к ней подходить. Стада коров и овец пасут подальше от запретной зоны. Здесь привольно диким зверям. Над крышей бункера в пахучем разнотравье прыгает заяц, куропатка высиживает птенцов.

Коридоры пустеют. Лонсирем остается один — маг-владыка, готовящийся к великому делу созидания. Одну за другой он накладывает на заготовку схемы Четвертой магии, и структура вещества изменяется, металл начинает светиться, дыша опасностью. Чудовищная ответственность ложится на плечи. Но маг уверен в себе. Он знает свою силу.