Баз выплеснул воду из тарелки, и они вышли из сарая.

Впрочем, люди Колодина не особенно таились – где-то вдали слышалось тарахтенье моторов, а ближе, почти возле самой водной границы, похрустывали веточки, и кое-где смутно посверкивал отблеск фонаря. Осаждавшие не скрывались: смотрите, мы идем, неотвратимые и многочисленные, как термиты; пожрем вас заживо в вашем логове, как бы вы ни изворачивались и ни прятались. Впрочем, Роман прятаться не собирался – он стоял на открытом месте и ждал. В надежности водной ограды колдун не сомневался. Теперь оставалось только смотреть. Ну вот, гости уже рядом. На минуту затаились, собираясь с силами и…

Не размениваясь по мелочам, жахнули из гранатомета. Полыхнуло огнем. Но невидимая стена выстояла. Еще заряд, и еще. Эх, глупыши! Вы что же вы не видите – озеро. Ну не озеро на самом деле, а котлован, полный грязной воды. Но все равно вода. Вода-царица – вам это по буквам повторить или так поймете? Чтобы ваш огонь загасить, и десятой доли ее хватит… а может даже и сотой. Но никто нападавшим таких простых истин объяснить не успел. А сами они не могли распознать ничегошеньки, знай себе палили со всех четырех сторон. На что надеялись – неведомо. Думал Роман, что Колодин поумнее будет. Опасность была, что отыщет он родственничков, да прижмет их к ногтю, потребует унять колдуна. Но Степан Максимович так увлекся своими друзьями недорезанными, что Темногорского колдуна-то и просмотрел. Ну, чего палишь, глупый? Неужели до тебя так и не доехало, что пулькой стену мою не взять?! На то оно и Беловодье, чтобы праведников только в свои пределы пускать, а людей нехороших и во всех отношениях неприятных держать за дверью. Их там, непрошенных, никак не меньше полсотни, судя по тому тяжкому отвратительному духу оружия, который издалека чует Роман. Не так уж и много, ребята, если учесть, что колдуны вы из себя никакие, а все остальные ваши способности на самом деле ничего не значат.

Но вот и господа бандиты что-то уразумели, потому что из нор своих высунулись, и медленно, пока еще осторожненько, стали подползать ближе. Меснер и Алексей хоронились за сараями, но стрелять не спешили – да и что толку стрелять: пули точно так же будут летать в свое удовольствие, ограду невидимую не пробьют. Один из Колодинских людей осмелел, поднялся во весь рост, шагнул вперед, уперся телом в невидимую стену, надавил мясистой тушей и отпрянул. Заковыристая матерная брань понеслась над лесом. Но не те это слова, чтобы разрушить город, пусть даже и мнимый. Следом, опасливо пригибаясь, подошел второй. За ним третий. Каждый попробовал преграду плечом. Ну до чего непонятливые! Роман усмехнулся и тронул ногой лежащие на земле мешки. Три пакета вмиг заиндевели, вода в них обратилась в лед, а полиэтилен осыпался белыми струпьями.