Сильвен с виллимитом остались на мелководье, а Реван завел Торквилла в воду по грудь и, одной рукой придерживая за плечи, а другую положив на лоб, погрузил Дерини в речные волны. Джаван не слышал, что он говорил, да слова сейчас были и не важны. Торквилл и Реван заранее отработали свое представление до малейших деталей… А когда наконец Дерини выбрался, пошатываясь, из воды, к нему навстречу, проталкиваясь через толпу, подобно карающему ангелу, устремился архиепископ Хьюберт.

— Схватить этого человека! — ткнул он пальцем с Торквилла. — Я его знаю, он должен быть повешен. Всем известно, что он Дерини!

— Казнить его только за то, что он родился Дерини, ваша милость? — воскликнул Джаван, когда стражники поволокли несопротивляющегося пленника к архиепископу. — Но ведь теперь он больше не Дерини! Мастер Реван очистил его.

— Да, да, конечно, и исповедь и отпущение грехов также служат очищению, но он все равно поплатится за все, что совершил.

— Но что же такого совершил лорд Торквилл, кроме того, кем его угораздило родиться на свет? — возразил Джаван. — Разве вы не видите, что получили ответ на свои молитвы, ваша милость? Торквилл де ла Марч — не Дерини больше. Проверьте его, если сомневаетесь.

— Так я и сделаю, — процедил Хьюберт сквозь стиснутые зубы и подал знак Лиору достать отравленные иглы.

Но никакие испытания не помогли. Дважды Торквилла кололи мерашей, но он лишь ослаб от этого и едва не заснул. О прошлом своем, он похоже, почти ничего не помнил.

— Но ведь он же точно был Дерини, — не мог успокоиться Хьюберт, даже когда отец Лиор знаками дал ему понять, что все способы проверки исчерпаны. — Я знаю это наверняка! Именно поэтому его и убрали из королевского совета.

— И правильно сделали, — одобрил Джаван, которому с трудом далась такая ложь. — Но теперь у нас появился отличные способ избавляться от Дерини заодно спасая их души. А разве забота о душе не есть первейшая задача пастыря?

— Я не позволю, чтобы мне указывал на мой долг мальчишка, даже если он принц крови, — прошипел Хьюберт. — Вы забываетесь, Джаван.

— Прошу прощения, если оскорбил вашу милость, — отозвался тот с поклоном. — Но я знаю наверняка, что куда лучше спасать души, чем губить их. Вы же не станете спорить с этим, ваша милость!

— Хм-м, посмотрим, — отрезал Хьюберт. — Мы вернемся к этому позже.

— Разумеется, ваша милость. Но пока, мне кажется, стоит удовлетвориться тем, что мастер Реван явно никакой не Дерини, и успокоиться на этом — потому что если вы попытаетесь его схватить, то придется иметь дело с толпой. А я бы не поставил на наш успех, если мы тронем их пророка. Он обладает странной силой, ваша милость, я почувствовал это. Но это не сила Дерини.