Отгоняя прочь эти бесплодные опасения, он мысленно вернулся к положению здесь, в Валорете. Несмотря на ранний час, на соборной площади стояла внушительная толпа. Людские ручейки втекали под своды храма. Следы множества ног пятнали снег, превращали его в грязь. Гвардейцы архиепископа, возглавляемые теперь Джебедией, заняли места у входа в резиденцию и по обе стороны дороги от главных ворот до собора. Где-то там был и новый начальник стражи. Джорем тоже проверял охрану собора, он занялся этим, как только вернулся из Шиила.

Райс еще не вернулся, хотя Камбер и Джорем ждали его к заутрене. Камбер заставил себя вздремнуть в последние предрассветные часы, деринийской тренировкой восполнил то, чего не принес короткий сон, и все же не обрел хорошего самочувствия. Он ждал, что Райс пошлет хотя бы весточку, если сказал, что не следует его ждать. Неужели Джаван был так болен? А ведь он наследник престола.

Качая головой, Камбер отвернулся от окна, причиной опоздания Райса могли быть и враждебные происки и его захват. До полуденной мессы у архиепископа не было официальных обязанностей — Роберт Орисс и Дермот О'Бирн предложили провести две первых службы, как это сделал Ниеллан в полночь, — но он не решился начать розыски. Апартаменты наследника престола недоступны для деринийского епископа, который занял место, предназначенное Хьюберту.

В соседней комнате послышался шорох, и вскоре появился Джорем с кипой документов, требовавших подписи перед возведением на архиепископский трон. После этого они с Джоремом должны были заняться утренним туалетом без помощи слуг — Анселя теперь не было, а внимание посторонних они не хотели привлекать.

Все время находились какие-то дела, время близилось к полудню, а известий от Райса так и не было. Камберу становилось все более не по себе. Райс никогда прежде не был легкомысленным. Он знал, что Камбер и Джорем будут беспокоиться. Почему же не подал о себе весть?

В то время когда Камбер любовался рассветом, Райс начинал медленно приходить в себя — это было какое-то туманное, двухмерное состояние, прежде не знакомое и тревожное. Его шея не гнулась, а голова тяжело клонилась на грудь и набок. Когда он постарался поднять ее, одновременно поднимая руки, ничего не получилось. Запястья были прижаты к креслу, в котором он сидел, и словно невидимая веревка привязывала его на уровне груди. Воспоминания о прошлой ночи вернулись так быстро, что он едва не застонал от ужаса, однако стон удалось подавить.

Притворяясь спящим и стараясь дышать размеренно, Райс приказал телу расслабиться и начал оценивать свое состояние. Он сразу понял, что еще не избавился от действия наркотиков, которые дал ему Тавис. В голове шумело, внутри все болело, но он больше не был во власти зелья. Если только Тавис очень не постарается, защиты снова нерушимы, однако это вовсе не значило, что Райс в состоянии предпринять активные действия. И, разумеется, если Тавис даст новую дозу…