Валентина скривила губы.

— И что же мы делали?

— Вы наблюдали за казнью. Когда все было кончено, он поцеловал вас.

Финч видел, что Валентина пытается справиться с нахлынувшими на нее эмоциями. Она была в смятении и радовалась тому, что Рол не слышит слов мальчика.

— Что все это значит, Финч?

— Я же уже сказал, что не могу этого объяснить.

— У тебя и раньше бывали видения?

— Да. Последний раз я видел Ромена… Но Ромен каким-то непостижимым образом одновременно был и собой, и Уилом Тирском.

Королева, сев на землю, обхватила руками колени и с тревогой посмотрела на мальчика.

— Почему ты раньше не рассказал мне об этом?

— Я думал, что все это привиделось мне во сне.

— Не лги мне, Финч, я знаю, что ты здравомыслящий человек и не можешь перепутать сон с явью.

— Честно говоря, я испугался…

— Расскажи мне подробнее о прошлом видении, — попросила Валентина.

— Я видел израненного Ромена. Он отрубал кому-то голову… по-моему, это был мертвец, хотя я и не уверен.

Пожалуй, решила королева, видение Финча скорее похоже на кошмарный сон.

— Какие ужасные картины встают перед тобой в этих видениях! То казни, то обезглавливание. — Она с недоумением покачала головой. — Что еще ты видел?

— Хотя я видел Ромена, у меня было такое чувство, что это Уил, — продолжал Финч.

— Какая-то бессмыслица, — промолвила Валентина, стараясь говорить мягко, чтобы не обидеть и без того расстроенного мальчика.

— Я понимаю! Но это ничего не меняет, ваше величество. У меня было явственное ощущение, что Ромен и Уил — один человек. И тогда я попытался убедить себя в том, что видение — плод моего разыгравшегося воображения.