Маленькая ножка девушки задела занемевшую от холода кожу Дьюранда.

— Ты уверен, что справишься? Я слышу, как тяжело ты дышишь.

— Тут должна быть какая-нибудь труба, — проговорил Дьюранд. — Или еще что-нибудь.

Неловко перебирая ногами, он поплыл вдоль стены, царапая склизкий камень, пока не нащупал прямо под поверхностью что-то вроде горлышка огромного глиняного сосуда.

— Здесь! — прохрипел он, ощупывая пустое кольцо.

— Это верный путь, — убежденно произнесла Дорвен. — Боги. Ну то есть я так думаю. Я вижу позади крышку колодца.

Надеюсь, мы куда-нибудь выберемся. Не знаю, сколько еще я смогу проплыть.

Дьюранд ощупал края отверстия — изгиб сверху и снизу. Пожалуй, в такой проход он как-нибудь протиснется. С трудом, но все же.

— Отверстие. Достаточно большое. Мы пронырнем, — выдохнул Дьюранд. И если повезет — вынырнут уже внутри цитадели. — Да?

— Ныряем. Да. Владычица Небесная!

Дьюранд закрыл глаза, набираясь мужества для нырка в застывшую темноту.

— Только не думай, сколько таких труб может быть под крепостью, — предупредила Дорвен.

Дьюранд потянулся к ней. Он хотел лишь коснуться ее, убедиться, что она не просто голос во тьме. Во всяком случае, так он думал. Но стоило ему коснуться кожи возлюбленной, как он не смог удержаться от того, чтобы не прижаться холодными губами к ее щеке, лбу, губам.

Наконец, заставив себя отстраниться от нее, он набрал в грудь побольше воздуха и нырнул вниз — так до конца и оставшись предателем.

* * *

Он продирался через трубу меньше обруча от маленькой бочки, подтягивался за черные соединительные швы в тех местах, где сходились два отрезка трубы. Плечи застревали, так что ему приходилось дергаться и извиваться.

О том, сколь тесны эти границы, Дьюранд старался не думать. Назад все равно не повернешь — места нет разворачиваться. Легкие уже ломило и покалывало. Он скоро утонет. Однако Дьюранд все равно рвался вперед. И — ярд за ярдом — не находил ничего: лишь тот же узкий желоб.

Темные мысли вскипали переливающимися пузырями. Если этот самый Альдуан плавал, как водяная крыса, то он, Дьюранд, утонет. Если Альдуан был тонок и пролазлив, как выдра, — Дьюранд утонет. Любая самая малая оплошность — и он навеки останется тут, в этом глиняном гробу. А позади него Дорвен, она ведь тоже не сумеет развернуться назад. Ему вдруг вспомнились тела, привязанные на реке меж камышей под витыми кристаллами речных гробниц. Дьюранд зажмурился — так заломило вдруг легкие тоской по глотку воздуха.

Ярд за ярдом он продвигался вперед, пока сердце не начало грохотать в груди, точно молот. Дьюранд стискивал зубы, сопротивляясь вкрадчивым черным пальцам воды. Меж зубов вырывались пузырьки воздуха.