Когда их разделяло шагов десять, Харлад зарычал и ринулся вперед… И в тот же миг тяжелая стрела вошла ему в левый глаз, сокрушив череп и вышибив наружу мозг. Берсайк зашатался и рухнул навзничь, как подрубленное дерево.

Конан обернулся. Возле ограды капища стояли Сантидио, Ваная и желтозубый кордавец, все трое в мокрых одеждах. Девушка подняла с земли чей-то плащ и накинула его на плечи юного пикта.

— Вот так-то, — сказал Бандерос, опуская арбалет, — мы тоже плавать умеем. Вижу, ты тут неплохо проводишь время, а, капитан?

— Это нечестно! — отчаянно завопил Отгар. — Подлое убийство, а не поединок!

— Закрой пасть, выродок, — велел ему желтозубый, выходя вперед, так, чтобы его хорошо все видели, — кто бы говорил о чести, только не ты. И с каких это пор зингарцы должны слушать какого-то там вана? Удивляюсь я вам, ребята: цвет кордавского дна, жулики, которых на кривой не объедешь, а сами попались на удочку рыжего прохвоста. Он сулил вам сокровища, так где же они?

— Это Бастан знает, — сказал кто-то из толпы.

— Бастан-то знает, но поведет вас за добычей, только если вы снова признаете его своим вожаком. А для этого есть лишь один старый добрый способ. Хочешь быть капитаном, Отгар? Тогда сам выйди и докажи, что ты этого заслуживаешь.

Зингарцы одобрительно загудели. Кто-то вытолкнул ванира вперед.

— Убей его, Бастан, — крикнул юный воришка, рассуждавший некогда о дельфинах, — но пусть сначала вернет луну!

— Она появится, как только я снесу башку ублюдку, — пообещал киммериец, подбирая с камней самосек.

— Я верну ее вам, убив колдуна, который хочет нас всех погубить, — заявил Отгар, — но стану с вам драться, только если он оставит в покое свой заговоренный меч.

— Предпочитаешь топор? — усмехнулся киммериец, вкладывая клинок в ножны и отстегивая перевязь. — Давай.

Он поднял с земли ванирское оружие и швырнул его противнику, другой топор взял себе. Как только лезвия, высекая искры, ударились друг о друга, в небе возник яркий серп и стремительно стал увеличиваться. Ведьма закрывала свой глаз.

Глава 25

КОЛЬЦО ВРЕМЕНИ

— Твоя сказка удивительна, государь, — сказал Альфред, подбрасывая в очаг смолистое полено. — В Аргосе, откуда я родом, есть люди, которые записывают свои сочинения буквами на пергаменте, а потом отдают их переписчикам, те же, сделав несколько копий, передают листы переплетчикам. Так появляются книги, описывающие всяческие истории, а авторы их называют себя «литераторами». Среди них есть весьма известные люди…

— Ты, конечно, не веришь, что все это правда, — усмехнулся король.