— Мы добрались до острова Фалль, — отвечал Конан, — что же касается всего остального… Слушай.

* * *

…Белые скалы показались на рассвете. Земля словно соткалась из воздуха, воздвигнув над темными волнами северного моря высокую стену, у подножия которой кипели огромные буруны. Стрелка прибора, оставленного Да Дергом, привела «Дочь морей» к острову, куда корабль доплыл всего за три дня, подгоняемый устойчивым попутным ветром. Люди молча стояли вдоль бортов, глядя на приближающиеся скалы, сжимая в руках оружие. Победа киммерийца над Отгаром и появление ночного светила, ярко засиявшего в небе сразу после того, как ванир упал с разрубленной головой, поселила в сердцах команды слепую преданность своему вожаку и веру в удачу.

Диера прошла левым галсом вдоль побережья, но скалы повсюду были одинаково высоки, а рифы возле их подножия тянулись сплошной цепью. Стрелка теперь указывала не на остров, а прямо по ходу корабля. Прошло больше часа, они плыли все тем же курсом. Вдруг Сантидио, стоявший на мостике рядом с Конаном возле накрытого стеклянным колпаком прибора, тронул киммерийца за плечо. Стрелка дрогнула и, повернувшись, указала в сторону берега.

— Очевидно, нам следует пристать здесь, — сказал дон Эсанди.

— Но я не вижу никакого прохода, — возразил киммериец, — все те же рифы…

— Не могу придумать другого объяснения, — Сантидио внимательно вглядывался в кипение бурунов, — брегон не стал бы направлять нас к своему острову только для того, чтобы утопить в броске копья от берега.

Конан приказал спустить парус. «Дочь морей» на веслах двинулась к полосе рифов. Когда до них оставалось не более тридцати локтей, они увидели проход между двумя камнями. Диера скользнула в него и оказалась на узкой полосе воды, отделявшей рифы от галичного берега. Стрелка прибора вновь отклонилась — повинуясь ее указанию, судно двинулось вдоль обрывистых белых скал.

Вскоре они увидели лагуну, вошли в нее и пристали к берегу. Отсюда наверх, через расщелину в скалах, вела неширокая тропа, усыпанная мелким гравием. Оставив на борту несколько караульных, зингарцы во главе с капитаном покинули диеру, поднялись по тропе и оказались на круглой, шириной в сотню ярдов площадке, ограниченной валом из длинных белых камней высотой в пол человеческого роста. За первым валом виднелись другие, каждый следующий отстоял на полусотню шагов дальше предыдущего — словно гигантские круги от брошенного в воду камня расходились по каменистой равнине без единого деревца, простиравшейся насколько хватало глаз. Напротив того места, где отряд поднялся на плато, высились каменные ворота: два огромных монолита стояли вертикально, третий лежал сверху. От этих камней веяло древностью и неведомой силой, их иссеченную ветром поверхность покрывали полустертые рунические письмена. За воротами виднелась прямая, как стрела, вымощенная прямоугольными плитами дорога, убегавшая к горизонту. В тех местах, где дорога пересекала круги валов, были оставлены проходы.