Белое пограничное состояние между тёплым сном и хладной явью подкрадывалось именно с рассветом. Он бы с радостью проспал до полудня, если бы... получилось заснуть. Не помогало и проверенное в юности средство — дыхание молодой прелестницы. Не оборачиваясь, Лю лениво скосил четыре фиолетовых глаза на сопящее чудо. Обнажённая краса — гора сладкого хитозана, — спала без задних топов, обнимая белыми хлопами вовсе не его, предмет обожания государства, а инверсор. Голубые перепонки между розовыми пальцами колыхались в такт сердечного ритма. Интерметаллидная плёнка едва прикрывала её круглые белые яйцеклады, до умопомрачения соблазняющие Лю. Возлюбленная не слышала ни стонов ветра, ни стремительно набегающего рассвета, когда просыпается оранжевый глаз Га Аль — второе светило звёздной системы Фромаль, — и обжигающими лучами, словно раскалённым утюгом, гладит мир Эрзи.

Эрзитрансы были единственными разумными существами на планете Эрзи, окутанной любовью и заботой трёх солнц и двух лун. Жители платили природе той же монетой. Ни одну веточку или цветок не затронуло строительство жилищных комплексов, умело вписанное в эрзиграфический пейзаж. С умопомрачительной высоты стреловидных домов-кристаллов они ежедневно и ежечасно любовались девственной красотой тропических лесов. Исключением из кристаллографической архитектуры являлся королевский дворец, вынесенный далеко за город, — дань традициям и эпохе, блуждающей во тьме без калибричества, рождающего свет. Что случилось в истории давным-давно, может быть, тысячи или даже сотни тысяч лет назад, впрочем, ещё до рождения калибрической цивилизации, беспокойной и изобретательной. Сейчас — другое дело. Ни дня без открытий, ни дня без интриг, ни дня без эксцессов.

Звонкие капли росы прыгали по бархатно-зелёным лентам вельвичии сверху вниз, как по ступенькам, и добавляли к оркестру стихии раздражающе назойливую гамму. Ветер набирал силу, а мелодия природы — бодрящий темп. Монарх спустился с инверсора. Тяжко, по-чёрному, вздохнул, думая о мести государственным интриганам, надел меховой скрин и босиком, шурша ластами по имитации луговой травы, сам пошёл закрывать дырочный вентиль и включать волноводы.

Он не хотел звать в спальню слуг, дабы не давать им лишнего повода для сплетен. Как истинный герой любовных романов, предпочитал обходиться без свидетелей в интимных сценах. Красно-оранжевая жара пока не ринулась в атаку, но приготовила огненные жала. Сполохи рдяных, жёлтых и сиреневых стрел вырывались где-то там, вдали, из-за верхушек парковых деревьев. Не стоит ждать, когда распахнется Ба Аль — третий глаз небесного дракона Фромаль. Зелёное солнце было той последней каплей энергии в рассветном огне, после которой любители погреться страстно мечтают о космическом холоде. Монарх задвинул щеколды, проверил крепость резонаторов. Взгрустнул мимолётно: дворец слёзно молил о ремонте.