«Хватит носиться вверх и вниз по лестнице, а то вы меня с ума сведете», — сказала бы бабка Жаклин. Нескончаемый грохот башмаков был похож на предвестие грозы, от которой в холле сделалось бы еще темнее, и Жаклин со всем доступным ей спокойствием заковыляла к ближайшей комнате. По дороге она миновала зеркало, в котором разглядела темное пятно, поджидавшее ребятишек наверху. Однако расплывчатый каплевидный фрагмент темноты в верхней части овальной рамы оказался дефектом самого зеркала, так что зря она ждала, когда дети спустятся вниз, от него подальше.

— Хочешь забрать это зеркало? — сказала Синтия. — По-моему, его еще можно отчистить.

— Не знаю, хочу ли я вообще что-нибудь из этого дома, — сказала Жаклин.

Не надо говорить, что, по ее мнению, детей следовало бы держать от этого дома подальше. И ведь нельзя даже предложить послать их поиграть в сад — а вдруг там тоже окажутся скрытые опасности: битое стекло, ржавое железо, дыры в земле. Дети жили у Синтии, пока ее сын с сожительницей отдыхали в Марокко, это понятно, но разве нельзя было найти другого времени, чтобы осмотреть дом перед тем, как выставлять его на продажу? Она хмурится, глядя на Жаклин, прежде чем пройти за ней в столовую.

Несмотря на то что тяжелые занавеси на окнах были раздвинуты, комната оказалась не намного светлее холла. Тени тополей пропитывали ее насквозь, а на стеклах высоких окон были видны земляные пятна. Паучье гнездо на месте люстры нависало над длинным обеденным столом, замысловато накрытым на шестерых. Идея принадлежала Синтии, так она надеялась убедить возможных грабителей в том, что дом обитаем, когда их собственные отец и мать уже давно жили в доме для престарелых; но Жаклин видела в этом попытку продлить прошлое, которое она надеялась перерасти. Ей вспомнилось, как ее заставляли сидеть за столом смирно, вилку и нож держать правильно, колени накрывать салфеткой красиво, не разговаривать и жевать беззвучно. Слишком многое из этого воспитания засело в ней навсегда, не потому ли ей кажется, что детям не место в этом доме?

— Отсюда что-нибудь возьмешь? — спросила Синтия.

— Мне ничего не нужно, Синтия. Выбирай, что нравится тебе, а обо мне не беспокойся.

Синтия внимательно посмотрела на нее, и они прошли в утреннюю комнату. Люстра зашевелилась, когда дети в очередной раз протопали над ней по половицам, но Жаклин сказала себе, что это вовсе не похоже на ее кошмары, по крайней мере, не очень похоже. Она занервничала, услышав, как Синтия воскликнула.

— Вот оно.

Свет в утреннюю комнату поступал из большого сада позади дома, но сейчас его было немного, поскольку заросшее пространство находилось в тени самого дома Массивный стол раскинул крылья в окружении шести задумчивых стульев с прямыми спинками, но Синтия показывала на высокий стульчик в самом темном углу комнаты.