А у румпеля стояла фигурка — игрушка, правящая игрушечным кораблем. Человечек с длинными светлыми волосами. У его ног сидели еще две игрушки — одна с блестящей безволосой головой и обезьяньими руками, другая — рыжебородая, с агатовыми глазами и сверкающим ятаганом на коленях. Тоска охватила его, тоска по дому, будто он оказался где-то на чужой звезде на задворках космоса.

— Гиги! — закричал он. — Сигурд! Зубран! Приведите меня обратно!

Он наклонился над тремя фигурками, осторожно касаясь их пальцами, будто пытаясь передать им свою жизненную силу. Долго он стоял над Гиги, инстинктивно догадываясь, что в нем наиболее сильна магия корабля. Сигурд был силен, перс был скрытен, но в коротконогом гиганте жила сила богов Земли в дни ее юности, древняя, неведомая ныне людям сила.

— Гиги! — шептал он, склонившись над фигуркой. — Гиги! Услышь меня! Гиги!

Неужели фигурка двинулась?

Его сосредоточенность нарушил уличный шум. Разносчики газет выкрикивали какие-то глупости, важные для этого нелепого мира, куда его зашвырнуло! Эти крики разорвали нити, нарушили ту связь, которая начала формироваться между ним и фигуркой.

Ругаясь, Кентон выпрямился.

В глазах потемнело, и он упал. Сказалось напряжение — вернулась предательская слабость. Кентон доковылял до тумбочки, достал вторую бутылку и наполовину опустошил, влив в горло ее содержимое.

Кровь застучала в ушах, в мышцы вернулась сила. Он выключил свет в комнате. Сквозь плотные занавески пробивался луч света с улицы, освещая три игрушечные фигурки. Еще раз Кентон собрал волю в кулак.

— Гиги! Это я! Я призываю тебя! Гиги! Ответь мне!

Фигурка пошевелилась, ее тело вздрогнуло, голова поднялась! Издалека, едва слышный, холодный, будто изморозь на стекле, призрачный, нереальный, преодолевая невообразимые расстояния, донесся до него голос Гиги:

— Волк, я слышу тебя! Волк! Где ты?

Его разум ухватился за этот звук, как за нить, протянутую над бездной.

— Волк, приди к нам! — Голос стал сильнее.

— Гиги! Гиги! Помоги мне найти вас!

Два голоса — далекий, холодный и его собственный — встретились, столкнулись и переплелись. Они протянулись над бездной, которая отделяла Кентона от неведомого измерения, где плыл корабль.

Теперь уже фигурка не сидела! Она стояла прямо! Еще громче зазвучал голос Гиги:

— Волк! Иди к нам! Мы слышим тебя! Иди к нам! — И затем, будто читая заклинание: — Шарейн! Шарейн! Шарейн!

Подстегнутая именем любимой, его воля окрепла.

— Гиги! Гиги! Продолжай звать меня!