Ну и что за дистанция для такого молодого, физически развитого мужчины как тысяча метров? Не напрягаясь, через три минуты уже оказался на месте. И это невзирая, что девушка уходила от меня чуть наискосок, при этом смещаясь резко вниз, в какой-то не то овраг, не то углубление.

С близкого расстояния понял, что это никакой не овраг, а неуместное в этом саду образование из нескольких торчащих вверх скальных отростков. Вот именно между ними и вошла Эулеста, неся на плече вязанку не то камыша, не то длинной травы. В тот же момент я рассмотрел в глубине скал и вторую метку, принадлежащую Багдрану.

«Уф! Уже легче! – порадовался я мысленно. – Карапузы в целости и сохранности! И не в плену».

Кричать девушке я не стал, чего ее напрягать даром? Вдруг испугается бедняжка? Заикаться начнет. Перешел на шаг, да и двинулся следом за ней по тропинке.

Между скал оказалось типичное тропическое бунгало, построенное из толстых стеблей бамбука и скрепленное широкими лианами. Открытая веранда на возвышении заставлена кривоватыми самодельными креслами, столиком. Два окна и широкая дверь, ведущие внутрь домика, просто завешаны серой плотной тканью. Возле дома ни тебе очага, ни мангала, ни кострища. То ли здесь готовить нечего, то ли одними фруктами питаются.

Сама Эулеста уже стояла возле правого окна и с явным напряжением прислушивалась к шумам, доносящимся изнутри бунгало. Из одежды на ней красовалась лишь набедренная повязка и широкая полоска ткани, придерживающая и прикрывающая грудь. Учитывая присущую девушке красоту и уникальность точеной фигурки, выглядела она весьма и весьма аппетитно. У меня в голове сразу стали прокручиваться сценки из наших прошлых интимных пертурбаций.

Крадучись, подобрался к девушке, встал практически в одном шаге от нее и тоже прислушался. Не скажу, что звуки соответствовали полноценной оргии, но как минимум три человека в этом райском уголке занимались интенсивно бурным сексом. Две женщины стонали от восторга, и один мужчина мычал от такого же удовольствия. Мы как раз уловили звуки финального крещендо, после которого мычание стало затихать, да и женские стоны перешли в шумные вздохи.

Интересно было и за Эулестой понаблюдать. Ее ноздри раздувались от гнева, лоб пересекали недовольные складки, а пальцы нервно поглаживали и сгибали тонкий прут. Казалось, она сейчас этим прутом кого-то отстегает за непослушание.

Кому принадлежит мужское мычание, я сразу догадался: Багдрану. Надо же! Быстро он стал мужчиной! А вот что за девушки с ним развлекаются? Логика подсказывала, что сексом могла парня к себе привлечь предательница. Но тогда я наблюдал бы оставленные на ней метки. Значит, не она. А кто? Неужели местные садовницы? Хм! Дополнительный повод для любого мачо остаться здесь навсегда?