— Не могу удовлетворить ваше любопытство, — ответил блондин. — Но скажу вам, что нашего внимания потребовало не только ушреждение в Мэне. В разных концах света было двадцать других Институтов и все они выведены из строя. Два из них — в странах, где послушание прививается чуть ли не с рождения — продержались около шести недель, а потом в обоих случились массовые суициды. — У него получилось «шуишиды».

«Массовые суициды или массовые убийства?» — подумал Тим. Но не собирался вдаваться в подробности. Чем скорее он избавится от этого человека, тем лучше.

— Эллис — с вашей помощью, весомой помощью — погубил нас. Звучит довольно мелодраматично, но это правда.

— Думаете, меня это волнует? — спросил Тим. — Вы убивали детей. Если ад существует, вы отправитесь туда.

— А вы, мистер Джеймисон, несомненно верите, что попадёте на небеса, если такое место существует. Но как знать, может быть, вы правы. Разве Бог может отвернуться от того, кто мчится спасать беззащитных детей? Будь я на месте Иисуса на кресте, вы были бы прощены, потому что не ведаете, что сотворили. — Он бросил сигарету в сторону. — Но я скажу вам. За этим я и пришёл сюда с согласия моих коллег. Благодаря вам и Эллису мир сейчас находится на грани самоубийства. — На этот раз слово получилось без искажений.

Тим ничего не ответил, просто ждал.

— Первый Институт, хотя и не с таким названием, существовал в нацистской Германии.

— Почему я не удивлён? — сказал Тим.

— И почему так предосудительны? Нацисты провели расщепление ядра раньше Америки. Они создали антибиотики, которыми мы пользуемся по сей день. Они положили начало современному ракетостроению. А некоторые немецкие учёные проводили эксперименты по экстрасенсорике при полной поддержке Гитлера. Они открыли, почти случайно, что группы одарённых детей способны заставить проблемных людей — назовём их преградами на пути прогресса — перестать быть проблемными. Эти дети были «израсходованы» к 1944-му году, потому что не существовало никакого надёжного метода, научного метода поиска замены после того, как они становились, на институтском жаргоне, овощами. Самый действенный тест на определение скрытых экстрасенсорных способностей появился позже. Знаете, что это был за тест?

— BDNF. Нейротрофический фактор мозга. Люк сказал мне, что это был маркер.

— Да, он умный мальчик, это точно. Теперь все причастные жалеют, что не оставили его в покое. Его BDNF был не так уж высок.

— Уверен, Люк был бы не против, чтобы его оставили в покое. И его родителей. А теперь, давайте не будем отвлекаться. Говорите, что хотели сказать.