Это начинают понимать и охотники. Все чаще я прорываюсь сквозь их защиту, успевая оцарапать кожу когтями, разодрать клыками плащи. Увидев замешательство их главы, я бросаю против него самую сильную куклу — может, ей удастся оставить трещинку и на его непробиваемой стене защиты? И… вдруг налетаю на охотника с размаху, валю на землю. Никакой защиты нет, похоже, он без сознания, голова запрокинулась, руки выпустили оружие. Он сдался?! Не может быть!

Негодующие, испуганные крики вокруг. Охотники также не верят. С десяток стрел разрывают крылатую оболочку куклы на части, вонзаются в ее тело. Но я подхватываю потерявшего сознание главу отряда, перебрасываю его другой кукле. Вслед летят стрелы, но я ловко лавирую и ухожу от них. Я опускаю охотника перед костром Лесной Старухи.

— Вы все умрете здесь, а я получу новых кукол в коллекцию! — кричит старуха, триумфальной медью звенит ее голос. — Красивых, умных, сильных и таких послушных! Кто следующий?

Мгновение замешательства у охотников прошло, они вновь бросаются в бой. Кажется, сдача предводителя только усилила их ярость. Вновь сверкают молнии мечей и стрел. "Хм, странные искорки в глазах Дары и Солен. И Гесси едва заметно ухмыляется чему-то… Что с ними?"

Старуха оборачивается к предводителю отряда, бессильно лежащему на траве. А тот открывает глаза, быстро приподнимается. В его правой руке сверкает маленький серебристый арбалет. Щелкает курок и серебряный болт вонзается старой ведьме между глаз.

"Все-таки обманул меня! Нарочно поддался!" Я чувствую и разочарование, как от всякого обмана, и радость от красивого хода. Но предаваться чувствам некогда: нужно продолжать спектакль.

Вздох проносится по толпе кукол, и они оседают на землю вслед за старухой. Клочья тумана от рассыпавшихся крылатых теней тают в траве. А глава отряда поднимается.

— Меч! — быстро требует он. Ближайший охотник подает ему свой меч, и глава рубит голову старухе. Тела в траве вздрагивают все одновременно и замирают. Но глава все же отдает приказ выколоть им глаза. Чтобы я не могла смотреть через них.

Придется вытерпеть и это. С болью помогает справляться золотое сияние. Ни одна моя кукла не дергается, пока ее ослепляют. Скоро и эта работа кончена. Охотники в нерешительности останавливаются.

Что это… Мы убили Либитину? — шепчет один, удивленно озирая заваленное неподвижными телами поле боя. — Мы победили Либитину! — осмелев, кричит он. Некоторые поддерживают охотника, но большинства следит за главным, который пока отмалчивается, не давая отмашку всеобщей радости. Он склоняется над головой Лесной Старухи.