— Никого я не вижу, — говорит Ниветта, а потом подмигивает мне. В остальном выражение ее лица не меняется.

— Сейчас, — добавляет она, цокнув языком. Иногда Ниветта отказывается есть, потому что кто-то отравил ее еду. Ее еда в порядке, а вот Ниветта — нет. Но я не знаю никого, кто в порядке. Поэтому у меня нет релевантных примеров для сравнения. На заметку: если я буду писать, то никогда не стану размещать слова "релятивный" и "релевантный", потому как это не этично. Я стараюсь быть доброй ко всем, иначе я просто умру от боли. Мне часто бывает плохо, к примеру, сегодня ночью я проспала около трех часов, а остальное время мне в грудную клетку будто забивали гвозди. Однако, оно того стоит. Понимаете, то как устроена моя голова, это и беда, и подарок. Почему это беда я и так сказала слишком много. Это подарок, потому что позволяет мне творить магию. Создавать из ничего — все, управлять пространством, летать, читать мысли, замораживать прикосновением — я знаю довольно много заклинаний, перечислять их все было бы бессмысленно.

Я не лучшая среди моих друзей и однокурсников, однако есть множество вещей, в которых я хороша. Особенно я люблю создавать насекомых. Я сжимаю кулак, окрашенный пыльцой и медом, и шепчу слова на мертвом языке, жду трепета, и, когда я раскрываю ладонь, на ней сидит бабочка. Она может быть любого цвета. Я сразу же отпускаю их, потому что мне страшно их раздавить и хочется их раздавить. Иногда бабочек ловит Моргана, у нее есть для этого сачок и сноровка. Она засушивает их и цепляет на заколки, чтобы носить в волосах. Мне плохо, когда я это вижу.

Я люблю создавать насекомых, потому что это кропотливая работа, однако взрослые считают, что это глупости. Бабочки не спасут нас, когда сюда придет Королева Опустошенных Земель.

Даже больше бабочек я люблю механизмы. Мне нравится собирать часы, останавливающие время, хотя это у меня получается не слишком надежно. Мне нравятся ловушки для мыслей с мерно вращающимися шестеренками, мне нравятся золотые внутренности компасов для обнаружения магии. Это, как говорят взрослые, чуть полезнее.

Я понимаю, что в девятнадцать лет взрослые должны перестать быть таковыми, и я должна раствориться среди них, сама стать взрослой для какого-нибудь ребенка. Однако в месте, где живу я, нет смены поколений. Взрослые всегда остаются взрослыми, а мы — все еще остаемся детьми. В замкнутом обществе не может быть достигнуто равенство, потому как любая структура стремится к порядку, а порядок это иерархия.

Однако любой порядок подвержен действию энтропии, и вот тогда мы получаем хаос, который некоторые принимают за равенство. Я люблю умничать, но больше внутри своей головы. Для того, чтобы умничать у всех на виду у нас есть Гвиневра. Она прочла море книг, в совершенстве знает Таро и Руны, а если она создает огонь, он пылает долго, намного дольше естественного костра. Никогда я не видела никого лучше Гвиневры.