— Эй!

Она подняла голову. Я помахал рукой: иди, мол, сюда. Она отложила книгу и спустилась к нам.

— Чем занимается Скотт?

— Спит.

Одна из причин, почему Скотт никогда не станет дьяволом: он может спать где угодно и когда угодно. А дьявол должен всю ночь не спать от переживаний, а к утру не уснуть оттого, что чересчур взволнован найденным к рассвету решением.

— Хочешь на вечеринку?

— Конечно.

— Фидесса приглашает нас в Небесную обитель. Увидишь свою приятельницу Питт.

Она нырнула мне под руку, положила голову мне на плечо и нахмурилась:

— Питт — странная девушка. — (Морщинки на лице семнадцатилетней девчонки просто очаровательны.) — Но она мне нравится. — Сью подняла голову, ухватилась за большой палец моей правой руки и спросила: — А когда идем?

— Сейчас, — ответила Фидесса.

Мы полезли по камням наверх.

— Когда-нибудь летал на метле? — спросила Фидесса.

— В Академии я возил на ней жену на занятия и с занятий, — ответил я (интересно, как это я до сих пор не включил такой важный факт в свое повествование. Надо подумать на досуге). — Давай поведу.

Мы уселись: я впереди, у рукоятки управления, потом Сью, уткнувшись подбородком мне между лопаток, за ней — Фидесса. Неуклюжий старт, изящный вираж («Вон туда!» — крикнула Фидесса) и разворот над ущельем.

— Мне так нравится кататься на этих штуках! — говорила Сью. — Как на серфинге, только в сто раз лучше!

Это относилось не к моему летному мастерству. Мы ухнули в каменистое устье. (Впрочем, ездить на велосипеде не разучаешься.) На верхнюю террасу я опустился лучше, чем Роджер.

Я обнаружил, где они готовят еду, запах которой я чуял утром. Фидесса провела нас среди деревьев над домом. (Жарят мясо…) Пробираясь сквозь кусты под руку со Сью, я заметил, что наш бывший курсант морщит носик:

— Свиное барбекю?

На закопченной решетке над неглубокой ямой с углями лежал поросенок, скосив глаза к носу. Уши уже успели обуглиться. Губы завернулись, обнажив зубы. Запах был — с ума сойти.