Джайна будет жить, он уже добился этого. Тарион тоже.

«Только между вами двумя существует уникальная связь, ты всегда знал, где он, чувствовал его. Только ты можешь найти его там, в полуразрушенной крепости. Я верю».

Он не успел рассказать ей, что с тех пор, как стихия отвернулась от него, этой связи между ним и сыном больше нет. Потому он так безоговорочно поверил в его гибель, ведь больше не чувствовал его. Но Алекстраза права, ему не придется плутать по крепости, ведь он знает, где искать Тариона. Нелтарион помнит покрытую наледью стену, выросшую у него на пути. Он был уверен, что вернется и теперь он возвращается в Грим-Батол.

Это его последняя битва.

И она началась.

Глава 20. Рассвет близко.

Глава 20. Рассвет близко.

— Не положено! — услышал Андуин позади себя и обернулся.

Три солдата Альянса, назначенных охранять его, обнажили клинки.

— Пропустить! — тут же велел принц.

Солдаты недоуменно обернулись, но спорить не стали. Вождь Орды миновал их и, подойдя к принцу, тоже оглядел тонущую во тьме и не дающем света огне передовую.

Его отец где-то там, внизу, на изрытой почве, среди обманчивого света факелов и точно взбесившихся костров. Шаманы договорились с ветром, такие обрывки разговоров Андуин успел подслушать, пока шел сюда, к нависшему над равниной обрыву, но не с огнем. Пока отец лезет в самое пекло, пока командует высадкой солдат в разгар боя, — ведь твари Древнего Н-Зота ждать не будут, — все это время Андуин должен быть в безопасности. А это значит, стоять без дела, бессильно сжимая кулаки, и глядеть, как ветер, словно забавляясь, швыряет дирижабли, и их деревянные бока с невообразимым хрустом ломающихся костей проминаются от столкновений друг с другом.

На горизонте застыли три или четыре дирижабля Орды. Они ждали. Сначала Альянс, потом орки. Старо как мир.

И почему Андуин решил, что отец изменился?

— Он вернется, — сказал Гаррош.

Андуин кивнул, конечно, отец вернется, просто… Дело ведь не в этом.

— Альянс почти закончил высадку. Пора.

Гаррош крепко сжал его плечо вместо прощания, вышло почти по-отцовски, и зашагал прочь, к оркам, которых он все же убедил сменить плащи Культа на гербовые накидки Орды. А какое решение принял бы он сам, думал Андуин, провожая взглядом Вождя Орды, — всех ли можно щадить и всё ли нужно прощать? Его отец, например, подписал приказ казнить каждого, кто будет упорствовать и сохранять верность Сумеречному Молоту. Отчасти потому отец так рвался в бой, уж эти чувства Вариана Андуин понимал прекрасно — мстить было некому.

Конечно, Культом управляли Темные Советники, одним из которых и был архиепископ Бенедикт, и именно они, прежде всего, были повинны в войнах и конфликтах, вспыхнувших по всему Азероту. А несут ли вину эти отчаявшиеся люди? Или орки, примкнувшие к рядам фанатиков в поисках спасения? Повинны ли они в том, что власть — Вождь или король, какая разница, — не внушала им столько страха, сколько пришествие Древнего Бога?