Поскольку думать, почему не хочется делать ежедневные дела, также не хотелось, оба подхода сошлись, и Гарри сел за стол, глядя в окно, попытался понять, чего ему не хватает. Почему вдруг стало неинтересно заниматься магией или просто летать? Чего ему хочется? Неужели…
…чёрный кокон и собственное заклятие, крушащее статую, выпускающее огромные силы на свободу…
…без конца твердить формулу, чтобы противодраконий купол…
…встретиться с чем–то запредельным с простым именем «Вика»…
Мальчик вдруг осознал простую истину: ему было скучно. Полезные дела становились пресными, а о бесполезных и говорить нечего. Хотелось чего–то особенного, хотелось риска, какой–нибудь реальной задачи, хотелось нарушить строгие указания дедушки «сидеть в поместье и ни носа из него!». Хотелось поболтать с Гермионой…
Ну конечно! Уж в Хогвартсе–то ему ничего не грозит, да и дедушка, если что, будет рядом. Правда, по голове не погладит, но, скорей всего, не заметит отсутствия — учебно–административные дела настолько захватили старого мага, что он возвращался домой поздно вечером. А Гермиона обрадуется если перед последним экзаменом её поддержит друг. Решено! Хогвартс, жди Гарри Поттера, он уже идёт!
Только соберётся как следует. А то всякое бывает…
* * *
* * *— Ну, теперь говори! — воскликнули рыжие близнецы Уизли, с которыми Гарри познакомился возле хогвартских ворот.
— Признавайся…
— …что тебе надо от нашей заучки?
— И совсем не заучки!
— Гарри Поттер влюбился? — недоверчиво хмыкнул Фред.
— Или дело более тёмное, — понизил голос Джордж. — Например, любовное зелье.
— Чушь! — воскликнул Гарри. — Гермиона бы никогда… Это шутка, что ли?
— Он наконец–то понял, Фред.
— Мы часто шутим, Гарри, — более серьёзно сказал Джордж, которого явно нервировал нахмуренный лоб мальчика и направленная на них палочка. Поттер же не мог знать серьёзных заклятий? А правда заключалась в том, что его опекуном был профессор Дамблдор. Следовательно, Гарри мог знать всё. — Не обращай внимания.