— Я тебе ничего не должен, — поспешно вскрикнул Шербан.

— Так же, как и я тебе, — лениво отозвался Гарри. — Я не собираюсь ни перед кем оправдываться. С твоей стороны было глупо попытаться вывести меня из себя перед предстоящей дуэлью. Ты надеялся на то, что я начну стесняться собственных знаний и умений? Что не рискну применять большую часть из них на нашей с тобой дуэли? Ты очень сильно ошибся. Теперь победить для меня — дело принципа. И поверь мне, я это сделаю. Все, что я имею сейчас, получено собственным трудом. С нетерпением жду нашей дуэли.

Мальчик плотоядно оскалился и с гордо поднятой головой удалился из зала. Все зашумели.

Вечером в дуэльном зале был буквально аншлаг. Казалось, что все посчитали своим долгом посетить это мероприятие. Они предвкушали нечто зрелищное, тем более после того, как слух о выдающихся способностях Гарри облетел Дурмстранг несколько раз. Тут сразу же вспомнили историю о Бруевиче и его отряде, вернее, о том, что с ним случилось после столкновения с Поттером.

Но в некотором роде вся толпа этих зевак была разочарована. Зрелища не было. Дуэль не продлилась и двух минут. Гарри взошел на подиум. Ухмыльнулся сопернику.

На счет три он закричал:

— Кру…

И тут же отправил в растерявшегося от его выбора заклинания Юстина обезоруживающее, которое и попало в цель. Потом Гарри наложил на него связывающее и оглушающее. После чего молча вышел из зала, сопровождаемый своими друзьями.

Больше никто не горел желанием открыто провоцировать мальчика. Сплетни продолжали курсировать по школе, но в лицо Поттеру их уже никто не озвучивал.

* * *

— Гарри, давай сегодня потренируемся все вместе, — предложил Альберт в один из вечеров.

— Хорошо, — с легкостью согласился мальчик. Напряженность вокруг него здорово ему надоела.

Где–то через час все были в сборе. Офелия наконец–то справилась со своими волосами и заплела их замысловатую косу, за которую от нечего делать тут же принялся дергать Эдвин.

Альберт притянул заклинанием маты из угла комнаты и разложил их кругом.

— Думаю, нам всем надо поговорить о произошедшем.

Гарри согласно кивнул и первым по–турецки уселся на мат. За ним последовали остальные.

— Мне до сих пор снятся кошмары, — призналась Офелия.

— Мне тоже, — неохотно произнесла Беливук.

— А мне нет, — откликнулся Дориан. — Но спокойно думать о произошедшем не могу.