«Да это смешно! Я лучше пойду наконец, соберу свои вещи и отправлюсь в путь, не отвечая на вопросы о моём… об этом! А хотя я… да и он… Грх, я не хочу даже думать об этом!»

— П-21 мне просто друг. Конечно он умён и внимателен, и… — «И ещё нацепил рабские ошейники со взрывчаткой на пони и отдал мне в копыта детонатор. И ещё поддерживал меня в трудные минуты. И я была нужна ему, а он нужен мне…»

— Грх… всё было намного проще, когда я жила в Стойле Девять Девять. Просто записываешься в очередь на размножение и ждёшь, пока нужный жеребец не примется за тебя. Просто.

Тут мы с зеброй поменялись местами, и теперь она выглядела шокированной и растерянной.

— А эти жеребцы… они могут отказаться? — Мне не понравилось то, как она посмотрела на меня.

«Отказаться?»

— Зачем самцу отказываться? Это ведь то, для чего они нужны. Ну то есть, все жеребцы ведь любят секс, — слегка нахмурившись, произнесла я. Секаши выглядела разочарованной во мне и даже слегка встревоженной.

— А что, если жеребец всё-таки откажется?

— Ну… они не откажутся. Они просто не хотят отказываться. — Почему она просто не может принять это? Это ведь так просто, это в порядке вещей, и не о чем тут задумываться. Самцы хотят секса, потому что он приятен им, а ещё это то, для чего они существуют. — Послушай, твоё предположение очень интересно, но мне действительно пора бежать. Чем скорее я найду П-21 и Глори, тем лучше. Я, наконец, смогу получить свои крышечки и узнать, что же за файл сейчас находится в моём ПипБаке.

Секаши странно посмотрела на меня. Зебра улыбалась, но казалось, что она вот-вот расплачется.

— Надеюсь, что ты скоро найдешь Глори и П-21, Блекджек, а когда встретишься с ними, попроси жеребца рассказать о своей жизни. И если он расскажет, то, пожалуйста, прими мои извинения.

Сказав это, она резко развернулась и стремительно потопала от меня. Я удивлённо смотрела ей в след. «Её извинения? За что?»

— Я пыталась спросить его об этом, а он сказал, что хочет пристрелить меня, — крикнула я зебре, поднявшись на ноги, но, конечно, она не услышала.

Я пыталась понять его. Пыталась. И пыталась быть милой, но потом он нацепил на толстяка все эти ошейники. Твердил о том, что справедливость необходима, как будто начальник шахты сделал что-то плохое лично ему. А как он тогда посмотрел на меня…