Биг Макинтош. Л/н 23-110019-E.

К листу был приколот небольшой клочок бумаги:

«Спасибо за помощь по юридической части, Капкейк. Попридержи это заявление до моего возвращения из Разбитого Копыта.»

Я задалась вопросом, как бы повели себя оставшиеся Мародёры, если бы узнали об этом.

Внезапно я услышала из коридора высокий испуганный голос, который выкрикивал моё имя, спасая меня от размышлений о парне, отказавшемся от своей роли ради личных интересов.

— Я здесь, Глори! — крикнула я, вскакивая на ноги и хватая ртом шары памяти, чтобы избежать риска отправиться в путешествие по чужим воспоминаниям. Затем бросилась к двери, спотыкаясь о мусор, разбросанный по полу, и, проскочив командный центр, пулей вылетела в коридор. — Фто фуфилофь? Тьфу. Что такое? Рейдеры? Анклав? Гули?

«Проклятье, где я оставила своё оружие и броню?!»

Глори осмотрелась по сторонам и уставилась куда-то вправо от меня. Я сообразила, что она не может видеть в темноте, и включила подсветку ПипБака.

— Я здесь. Что случилось?

Она посмотрела на меня, закусив дрожащую нижнюю губу, и шмыгнула носом.

— Я… я проснулась, а тебя нет. И не могла понять, во сне это или наяву, — тихо произнесла она; в её глазах дрожали слёзы, сверкая в свете моего фонаря. — Но это ведь не сон, правда?

Мне было больно слышать эту слабую тень надежды в её голосе. Но ещё больнее было убивать в ней эту надежду.

— Боюсь, что нет, Глори, — ответила я и увидела, как потух её взгляд от этих слов.

— Ну да. Полагаю, во сне никто не задаётся вопросом, спит ли он, ведь так? И во сне не испытываешь боли.

— Точно. И если тебе хреново, то ты, вероятно, уже проснулась, — сострила я, надеясь, что это заставит её улыбнуться. Неудачно.

Она обратила на меня свои лиловые глаза, рассматривая в тусклом свете ПипБака.