Тут меня и прихватило: сердечный ритм стал рваным, копыта начали разъезжаться подо мной. Кровь потекла из носа и ушей. Слёзы, слишком густые, чтобы быть обычной солёной водой, стекали по мои щекам. Я рухнула лицом в землю, не в состоянии даже сделать вздох.

— Блекджек? Блекджек! Что с тобой? — закричала Глори, увидев меня в таком состоянии.

— Похоже ХМА. Флэнк кишит ею, — ответила ей Рампейдж с некоторым раздражением. — Думаю, Гидра ослабила её настолько, что она буквально разваливается.

— Так сделай же что-нибудь! — сказала Глори, переведя взгляд на кобылу в доспехах. — Прошу тебя!

В ответ та закатила глаза и, пренебрежительно фыркнув, подхватила меня и оттащила на пару метров назад. Пока я лежала там, моё сердцебиение понемногу начало приходить в норму. Только сейчас до меня дошло, какой же дурой я была раньше. Я могла умереть! Превратиться в кучку слизи! Я…

Докатились: я теперь боюсь смерти. Ну, не совсем боюсь; это что-то вроде «чёрт, будет хреново, если я умру». Нет, скорее это было беспокойство о том, что я так и не решу проблемы с П-21. Беспокойство о судьбе Глори, которая в случае моей смерти останется совсем одна. Думая обо всем этом, я впервые осознала, что до чёртиков боялась покинуть их, ведь в таком случае им придётся справляться со всем без меня.

Какая же я идиотка. Чтобы это понять, у меня должна была пойти кровь из ушей.

Рядом суетилась Глори, вкалывала мне какие-то медикаменты, наверно для детоксикации. Заставила выпить лечащее зелье со вкусом чьей-то задницы. Я даже не могла отбрыкаться.

— Нам бы к местному доктору. И поскорее, — сказала Глори, в отчаянии глядя на городские ворота. До них был где-то километр. Или три. Может больше.

— Накачай её Дэшем, — сказала Рампейдж, вглядываясь в руины.

— Ох, может ты лучше сжуёшь ещё Минталок? — огрызнулась Глори.

— Всё равно скоро помрёт, — сказала Рампейдж, вскрыв банку с таблетками и слизнув одну. — Но если добежим до города, то Скальпель успеет запихать ее в Авто-Док и подлатать. Иначе — труп. — Она нахмурилась. — Кстати, если вы еще не заметили, у нас гости.

Тут-то я их и заметила, выползающих из выжженных руин. Одни голые, другие завернутые в простыни. Исхудавшие пони, бедные, отчаявшиеся, с налившимися кровью, пожелтевшими глазами, подползали всё ближе и ближе. Выглядели они, конечно, никакими, также как и я, но вот числом могли легко взять.