— …Мы тут в безопасности, Е-20. В этом месте они нас не отследят. Одна кобыла из охраны так мне сказала.
…Мы тут в безопасности, Е-20. В этом месте они нас не отследят. Одна кобыла из охраны так мне сказала.
П-21 говорил тихо и быстро. И задыхался.
— П-17… мы не можем оставаться тут вечно. Это же Стойло. Нам некуда идти. Когда-нибудь они спустятся сюда и проверят все места, которые не могут отследить.
П-17… мы не можем оставаться тут вечно. Это же Стойло. Нам некуда идти. Когда-нибудь они спустятся сюда и проверят все места, которые не могут отследить.
Тихие звуки трущихся шкурок и заглушённых всхлипов.
И тут П-21 в отчаянии произнёс:
— Тогда сиди пока тут. Я найду того, кто станет следующим Е-1 и убью! Мне нужно просто ещё немного времени. Одна кобыла научит меня, как подключиться к терминалам Смотрительницы и перехватить управление. Мы сможем сбежать отсюда вместе!
Тогда сиди пока тут. Я найду того, кто станет следующим Е-1 и убью! Мне нужно просто ещё немного времени. Одна кобыла научит меня, как подключиться к терминалам Смотрительницы и перехватить управление. Мы сможем сбежать отсюда вместе!
— Нет, П-17. Нет. Ты не будешь ради меня убивать жеребцов.
Нет, П-17. Нет. Ты не будешь ради меня убивать жеребцов.
— Я уже делал это раньше. Как и ты.
— Я уже делал это раньше. Как и ты.
— И ты никогда больше не будешь это делать. Даже если мне придётся сейчас сдаться.
И ты никогда больше не будешь это делать. Даже если мне придётся сейчас сдаться.
Эта тихая, но решительная фраза Е-20 вызвала у П-21 ещё больше слёз.
— Именно этого кобылы и хотят, П-17. Чтобы мы убивали своих. Чтобы эта кровь была на наших копытах, а не на их.
Именно этого кобылы и хотят, П-17. Чтобы мы убивали своих. Чтобы эта кровь была на наших копытах, а не на их.
— Но я люблю тебя. И не хочу терять, — еле слышно прошептал П-21.
— Но я люблю тебя. И не хочу терять, —