— Стрыйко Хизмай, стрыйко Хизмай, ты что мне взвес от лясу?[49]

— Эй, Андават, то кто тако изряднен?[50]

К детям присоединились и женщины, оторвавшись от домашних дел, а после и мужчины, оставив свои занятия, и вскоре вокруг Фонси и Ветера образовалась целая толпа.

Они были в среднем повыше, и лица их были более вытянутыми и скуластыми, чем у ширцев, но у Фонси не осталось ни малейшего сомнения — это тоже хоббиты.

— Хоббиты стехнат, хоббиты стехнат! — раздался откуда-то звонкий голос, и толпа расступилась, пропуская вперёд пятерых хоббитов, одного совсем старого, опирающегося при ходьбе на посох, и четверых помоложе, но тоже почти совсем седых.

— Мы хоббиты порода риворов, — обратился к Фонси один из них. — Кто ты, чужнестёх, и чего у нас взысками?

Фонси скинул с плеч мешок, положил на землю оружие и расправил плечи.

— Я хоббит, меня зовут Хильдифонс Тук, — промолвил он, — и я пришёл к вам из Шира, что покинули ваши предки тысячу лет назад, и где посейчас живёт мой народ в тишине и благоденствии. А привёл меня к вам обитающий во мне дух ваших предков-хоббитов.

— Звание Шир повядомне нам, — сказал старший из хоббитов, — но поначто вздет ты хундабадеско?[51]

— Рекат, хундабадеск холовач волхыват предюжне, — склонился к старику один из его помощников. — Како то не яма взрытна?