Кокс подвел лесную ведьму прямо к пню. Тристан Ригер по привычке стоял, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Остальные гвардейцы поглядывали на них с любопытством.

– Зачем вы меня потревожили? – захныкала старуха, зябко поведя плечами. – Здесь, наверху, так холодно. Ветер кусается! А внизу, под землей, древние корни греют мои старые кости и мне хорошо. Здесь слишком шумно… – начала она причитать.

– Не бойся, – попытался успокоить ее Роман. – Расскажи, что меня ждет, и получишь теплый плащ и еду.

– Я давно не ела, – старуха неожиданно перестала дрожать и уставилась Роману в глаза. – Но кроме еды мне нужна песня. Нет, две песни. О пятом лорде Риверрана и о Дженне из Старых Камней. Две песни за два предсказания, – она хихикнула. – Для тебя, ставшего хозяином Риверрана, и для вороньего лорда. Да, я его помню… Он приходил сюда.

– Хорошо, ты получишь свои песни, – Роман порадовался, что повсюду возит с собой Раймунда-Рифмача. После песни о том, как Эдмар Талли расправился с непокорным вассалом, Раймунд прославился. А песня разлетелась во все стороны. Ныне ее пели от Дорна до Севера.

– Старые боги неспокойны и тревожат меня по ночам, – старуха вытерла рукавом нос. – Но именно во снах мне открывается грядущее.

– За этим мы сюда и явились. И не можем сидеть здесь до вечера, – негромко поторопил ее Блэквуд. – Что ты можешь нам сказать?

– О, многое… Ворон летает высоко и зрит далеко. Я видела, видела, как он высматривает добычу. Но с востока наплывают тучи, и ему трудно будет их пережить. Берегись старого коня, ворон. И приглядывай за воронятами, через них к тебе придет беда.

– Чертов Бракен, – ругнулся Титос. – Что за тучи?

– Злые тучи. Вы оба их увидите. А больше я ничего не знаю.

– Ладно, – только и сказал Блэквуд. Он сердито замолчал и нахмурился. Роман видел, что услышанное не доставило тому радости. Может и ему не стоит приподнимать покров неизвестного?

– Неужто ты оробел, новый хозяин Риверрана? – вновь захихикала старуха.

Могла ли ведьма что-то о нем знать? Мысль заставила его напрячься, но Роман ее отогнал – никто не будет слушать старуху в таком вопросе, а доказать она ничего не может. Да и не будет, скорее всего. Просто она пугает его, напуская тумана и поднимая собственную значимость.

– Нет. Говори!

– Ты сказал… Во сне я видела, как форель плывет против течения. Она хорошо плывет. Ее движения полны гордости, а поднимаемые волны захлестывают берега. Древние руны покрывают ее спину и бока, и многие идут за форелью – разные животные, всех и не упомнишь. Но впереди её ожидают драконы… Пусть форель семь раз подумает, кого из них выбрать. Все драконы – истинные, но только один из них – обещанный много веков назад принц. Даже непреклонной форели никогда не сравниться с драконом, судьба ее будет поистине горька, если она ошибется в своем выборе. Ошибешься, и в замке твоем поселятся нетопыри и летучие мыши, – все время старуха говорила, закрыв глаза. Теперь она их открыла, и Роману показалось, что из ее красноватых глаз альбиноса на него на миг взглянул кто-то неведомый и пугающий. А ведьма глубоко вздохнула и пришла в себя. Голос ее зазвучал, как и раньше, тонко, с хныкающими нотками. – Вот и все, вот и все… Где мои песни? Выполняй уговор, речной лорд.