— Это будет двойной круг восьми футов в диаметре, начерчетанный нашей кровью на полу. В получившейся полосе по внутренней окружности будут тридцать две руны определённого алфавита, определяющие ритуал. Мы должны стоять посередине, напротив друг друга на расстоянии вытянутой руки. Я запускаю обряд, рисуя своей кровью, вот здесь, на коже, нужный символ, — я прикоснулся пальцами сквозь её мантию к солнечному сплетению девушки, от чего она слегка вздрогнула. — Затем, говорю положенные слова. Ты, в свою очередь, рисуешь такой же знак, только на мне и в том же месте, и этим завершаешь обряд, говоря положенные слова. Всё, ритуал окончен.

— Какие слова, Гарри? — гибко извернувшись и смотря мне в глаза спросила, Гермиона.

— Важные слова. На самом деле это самая сложная деталь во всём этом процессе. Без необходимого настроя и желания ничего не сработает. Ты должна пообещать. Пообещать не мне, ни кому–то, только себе. Пообещать, Гермиона, а не поклясться, иначе тоже ничего не сработает, — говорил я, тоже смотря в её красивые и завораживающие глаза, сейчас светящиеся нетерпением и безумным интересом.

— Да что же это за слова такие? — воскликнула она.

— Всего три слова, три слова обещания, Гермиона, — продолжил поддразнивать я девчонку.

— Если ты мне сейчас не скажешь, я… я не знаю, что с тобой сделаю, — ухватилась она за воротник моей мантии и пытаясь меня за него трясти и раскачивать, что выглядело вообще комично, как котёнок, вцепившийся в брючину.

" — Буду с тобой», — и уже не в силах сдерживаться, притянул к себе девушку для сумасшедшего поцелуя.

* * *

Уже после того, как отправил перевозбуждённую Гермиону в её факультетскую спальню, после отбоя я всё никак не мог заснуть, и теперь задумчиво смотрел на огонь камина, прислушиваясь к завыванию метели за окнами нашей гостиной и невесело размышлял.

Как–то некрасиво получалось, что мне приходится тянуть девушку в свои проблемы. Смертельно опасные проблемы. И в тоже время, я более чем уверен, что она сама в них влезет, только от того, что находится около меня и ведь не отступит же, и не повернёт назад. Гермиона та ещё идеалистка и даже малейшая несправедливость вызывает у неё горячее чувство протеста и мгновенную реакцию эту несправедливость устранить. Любыми способами устранить, чуть ли не радикально. Опасное качество. Как я её только не предупреждал, сколько раз твердил, что рядом со мной очень опасно, убеждал по разному — ничего не помогает. Даже не знаю, за что я заслужил такое к себе отношение и от такого мне сейчас тошно прямо. Ведь она мне очень и очень небезразлична. Вот и приходится идти на различные ухищрения, как с этим ритуалом. Другого способа вытянуть на уровень и нарастить магическую мощь я действительно не нашел. Тут я Гермионе даже в букве не соврал, хоть это и странно смотрится со стороны. Это она ещё не знает, что ей придётся употреблять на протяжении как минимум полугода, для развития своей маносистемы. Кстати.