– Может, ты спрячься? – спросила фэйри, заслоняя свободной рукой глаза от града и ветра. – Холодно!

– Я вижу лучше! – перекрикивая вой ветра, ответил фэйри и упрямо вцепился в борта сумки.

Даже на весу слышно, как он дрожит.

Аэлло принялась взлетать по ходу горы, приглядываясь – нет ли внизу процессии людей или хотя бы двух волков.

С каждым взмахом крыльев все труднее, все невозможнее. Наконец, дождь с градом встал почти стеной, и Аэлло приземлилась в холодную мешанину из снега, воды и грязи.

Поскользнулась, упала, ощущая, как в кожу впиваются тысячи ледяных иголок. Поднялась, одеревеневшими пальцами отряхнула платье, ощущая, как ледяная ткань хлопает по телу, и, клацая зубами, и устремилась вперед. Теперь не встретить бы волков, подумала она.

Дождь с градом вскоре прекратился, но крылья слишком тяжелые, мокрые, чтобы взлететь. Аэлло ощутила, что верхушки крыльев покрылись коркой льда. Впереди мелькнула граница, почти прямой линией отделяющая черное от белого.

Аэлло шагнула в мокрый снег, и щиколотки обожгло холодом. Оказывается, подошвы она почти не чувствует.

Но одно хорошо – на снегу явственно обозначились следы. Вот следы от сапог взрослых людей, следов детской обуви не видно. Вот широкие линии – что-то они волокли. Или кого-то.

Аэлло вскрикнула, увидев следы волчьих лап. Эти самые четкие, свежие.

– Туда! – сказала она, наклоняя лицо к клацающему от холода острыми зубками фэйри.

Сверху доносятся крики или это шумит ветер? Не поймешь.

Подъем временами почти вертикальный, и Аэлло приходится карабкаться вверх, подтягиваясь на руках, обдирая колени.

– Может, можно обойти? – пискнул с плеча фэйри.

– Некогда, – стиснув зубы, ответила Аэлло, и сорвалась, обдирая локти и колени. В последний момент чудом успела ухватиться за выступ, подтянулась, вылезла на почти ровную поверхность, отдышалась. Поднялась, пошла вперед.

Вон они, следы!

В свете луны на белом покрывале торчат несколько бугорков, припорошенных снегом. От бугорков поднимается пар.

Нет!

Аэлло бросилась вперед, но ноги не удержали, и она упала. Проползла на руках, поднялась, снова рванула вперед.

Первый холм вблизи обрел очертания человеческого тела, второй, третий тоже. Далее тела двух волков. Они уже не черные, а почти белые, у одного внутренности вывернуты на снег и от них поднимается пар. Острые рога посверкивают в свете луны. Рядом еще один мертвый человек – возле неловко вывернутой руки нож, вместо горла – кровавые ошметки.