Это был абсолютный язык в отсутствие слов и предложений, грамматики и синтаксиса, чистейшая, дистиллированная информация, полностью освобожденная от малейших условностей способа передачи и потому пригодная для восприятия любому и каждому, без различия возраста, пола и уровня образования. Весь блок информации укладывался в одну минуту, после чего немедленно начинался повтор. Точно так же, как и у миллионов других, смотревших в это время на экран, в мозгу Перлова возникали четкие, точные образы того, что хотели сообщить зрителям неизвестные создатели передачи. И образы эти показались Перлову жуткими. Зрителю ничего не пытались навязать, его не звали на баррикады, ему просто рассказывали, в каком мире он пребывает. Рассказ был совершенно нейтральным, лишенным какой бы то ни было эмоциональной окраски и по этой причине убийственным по достоверности и убедительности. Тайны селектов больше не существовало, как не существовало более и покровов, маскировавших действительное место организации Перлова. И каждый был волен самостоятельно определять, как к этому следует относиться.

– Гипноз, – сказал Перлов. – Они всех зомбируют, твари!

– Это не гипноз, мой дорогой, – отозвался Хац, и Перлов, забывший, что продолжает держать трубку около уха, вздрогнул. – Это просто новости. Не для нас, конечно, но для очень многих. И в совершенно новой, очень оригинальной упаковке.

– Прекрати это! – закричал Перлов. – Прекрати немедленно!

– Если б я только мог, дорогой, – раздался смешок Хаца. – И если бы я действительно мог, ты бы сейчас этого не смотрел.

– Прерви вешание! Объяви чрезвычайное положение! Сделай что-нибудь!

– Мои люди не могут войти на территорию телецентра, – сказал Хацкоев.

– Что значит… как не могут?!

– Почти точно так же, как не могли войти в этот паршивый городок, – в голосе Хаца читалось раздражение тупостью собеседника. – Они стоят перед входом, но их туда не пускает охрана.

– Что значит – не пускает? Как кто-то может не пустить твоих людей? Почему раньше пускали?

– Раньше пускали, а теперь – нет. Телецентр – стратегический объект.

– Пусть применят силу! Мне ли тебя учить?!

– Охрана телецентра вооружена, – с растущим нетерпением отвечал Хацкоев. – И будет действовать по инструкции. А она после известных тебе событий девяносто третьего очень жесткая. У меня нет возможности и достаточных сил, чтобы штурмовать телецентр. Да толку от этого будет немного. Передачу могут вести откуда угодно. Телецентр придется снизу доверху обыскивать. Представляешь, сколько на это уйдет времени?