Во вторник без десяти восемь Ослетт, уже был одет в белую хлопчатобумажную рубашку с пуговицами из китовой кости от фирмы "Теофилиус" из Лондона, голубой кашемировый блейзер, сшитый его личным портным в Риме, любившим подчеркивать детали фасона, серые шерстяные носки, черные оксфордские ботинки (некое проявление эксцентричности), сшитые вручную итальянским сапожником, живущим в Париже, и клубный галстук в голубую, бордовую и золотую полоски. Цвет его шелкового нагрудного платка в точности совпадал с золотистой полоской в галстуке.

Одетый таким образом, в приподнятом настроении от сознания совершенства портняжного искусства, он отправился на поиски Клокера. Ему вовсе не хотелось оказаться в компании Клокера; просто он предпочитал, для собственного спокойствия, знать, чем занимался Клокер в любое время дня и ночи. Дрю лелеял надежду, что в один благословенный день обнаружит, что Клокер мертв, пораженный обширным инфарктом, или кровоизлиянием в мозг, или какими-нибудь неизвестными смертоносными лучами, о которых этот великан так любил читать.

Клокер сидел на балконе гостиной, игнорируя потрясающий вид на Тихий океан, уткнувшись носом в последнюю главу "Меняющего форму гинеколога темной галактики", или как там называлась эта дурацкая книжонка. Он был в той же шляпе с утиными перьями, твидовом спортивном пиджаке и тапочках, но сменил носки на свежие фиолетового цвета, надел чистые спортивные брюки и белую рубашку. Как обычно, на нем был пестрый свитер, на этот раз в голубых, розовых, желтых и серых тонах. Хотя он не носил галстуков, огромная масса черных волос, высовывавшихся из открытого ворота рубашки, казалась шейным платком.

Не обратив внимания на "доброе утро" Ослетта, Клокер отреагировал только на вторичное приветствие каким-то непонятным кратким восклицанием, каким обменивались герои "Звездного трека", так и не подняв голову от книги. Если бы у Ослетта была пила или большой нож, он, наверное, отрубил бы Клокеру Руку в запястье и выбросил ее в океан вместе с этой книжонкой. Он даже подумал, а не попросить ли прислугу принести сюда что-нибудь острое из коллекции шеф-повара на кухне.

День был теплым, градусов под тридцать. После прошлой холодной ночи яркое голубое небо и мягкий ветер были приятным разнообразием.

Ровно в восемь часов, едва, однако, успев спасти Ослетта от сумасшествия, которое тому угрожало от убаюкивающих криков чаек, усыпляющего шума прибоя и негромкого смеха любителей раннего серфинга, появился представитель "Системы", чтобы информировать их о дальнейшем развитии событий. Он был прямой противоположностью того громадного связного, который привез их из аэропорта в "Ритц-Карлтон" несколько часов назад. Отличный костюм. Галстук члена клуба. Хорошая обувь, Ослетту хватило одного взгляда, чтобы понять, что на нем не увидишь ни одной вещи с фотографией Мадонны с голой грудью.