Шестьдесят ярдов до основной дороги. Пятьдесят. Сорок.

Из-за деревьев и кустарника Марти не мог видеть дорогу, которая была скрыта подъемом. Он боялся, что, разворачиваясь, мог врезаться в идущую в том же направлении какую-нибудь машину. Но он не осмелился сбросить скорость.

Рев БМВ заглушил звук выстрела. Дырка от пули появилась в лобовом стекле, немного ниже зеркала заднего обзора, между ним и Пейдж. Через секунду второй выстрел еще раз просверлил переднее стекло, в трех дюймах от первого, и так близко от Пейдж, что только чудо спасло ее. После второго выстрела по стеклу цепной реакцией побежали паутинки трещин, сделав его непроницаемым для света.

Место, где кончался грязный проселок и начиналась асфальтированная дорога, оказалось неровным. Их сильно тряхнуло на выходе на дорогу, а потрескавшееся стекло вязкими кусками осыпалось внутрь машины.

Марти крутанул руль направо, задними колесами въехав на холм, затем нажал на тормоза до полной остановки, и смог наконец направить колеса на дорогу. Он уже чувствовал жар пламени, которое бушевало на капоте, но в салон огонь еще не проник.

Пуля отрикошетила от машины.

Он вывел машину на дорогу.

Через боковое окошко он видел, что Другой стоял, широко, расставив ноги, в пятнадцати ярдах от конца проселка, держа пистолет обеими руками.

Когда Марти нажал на акселератор, еще одна пуля попала в его дверь, чуть ниже окна, но, к счастью, не пробила ее. Другой снова побежал, когда увидел, что БМВ удаляется от него вниз по дороге.

Хотя ветер относил почти весь дым направо, он стал неожиданно гуще и просочился в машину. Им стало трудно дышать. Пейдж закашлялась, девочки на заднем сиденье тоже дышали с трудом. Марти едва различал дорогу впереди.

– Шина горит! – крикнула Пейдж, стараясь перекричать завывания ветра.

Через двести ярдов горевшая шина лопнула, и БМВ потерял управление на скользкой от снега дороге. Марти пытался справиться с машиной, но никакая сила не могла сделать этого. Машину развернуло на сто восемьдесят градусов, бросило в сторону. Они остановились только тогда, когда слетели с дороги и уткнулись в сплошной забор, окружавший по периметру распавшейся Пророческой церкви Вознесения.

Марти выбрался из машины. Он распахнул заднюю дверцу, нагнулся внутрь и помог испуганным девочкам освободиться от ремней безопасности.

Он даже не оборачивался, чтобы посмотреть, приближается ли Другой, потому что он знал, что этот подонок приближается. Его нельзя было остановить; он остановится только тогда, когда они убьют его, Я может, и тогда это его не остановит.