– Неужели вы цитировали Коран в академии?
– Да. Пришлось доказывать эту цитату со всеми имеющимися вариантами перевода. Но с исламом мне даже самому еще как-то было полегче. А вот с иудаизмом, несомненно, ситуация изначально гораздо сложнее.
– И тем не менее?
– Да, тем не менее я напомнил уважаемому совету академии, что иудеи по-прежнему ждут мессию. И вот что исключительно важно. По словам весьма почитаемого в иудаизме ветхозаветного пророка Исайи, мессия придет тогда, когда Всевышний «поднимет знамя язычникам и соберет изгнанников Израиля и рассеянных Иудеев от четырех концов земли».
– С этой цитатой из Ветхого Завета трудно спорить.
– Именно. Ведь это пророчество было записано примерно за семьсот лет до нашей эры. И только теперь можно смело утверждать, что пророчество Исайи сбылось! Сначала христианство и ислам стали знаменем Божьим для множества бывших язычников. То есть Всевышний поднял знамя язычникам. А совсем недавно, в середине прошлого, двадцатого века случилось нечто совсем невероятное. После двух тысяч лет скитаний библейский народ вернулся на землю предков и заново основал свое государство, Израиль.
– К сожалению, немногие одновременно осмысливают эти события…
– Ну, они же случились! И вот тогда получается, что по ветхозаветному пророчеству пришло время явиться истинному мессии еврейского народа. Значит, если Иисус из Назарета повторно придет, особенно если придет во славе, то не признать его Мессией правоверному иудею будет крайне затруднительно.
– И что возразили на это ваши ученые мужи?
– Они даже не стали обсуждать мою работу. Просто предложили отлучить меня от церкви. Конечно, я понимаю, что предложил неожиданную мысль. И понятно, что сторонникам всех великих религий эту мысль принять трудно. Для этого может потребоваться некоторое переосмысление священных текстов. Не корректировка, нет, но только современное прочтение. Можно сказать, современный перевод.
Настоятель закончил свою краткую речь и немного устало откинулся на спинку кресла.
– Ну, Илья, что скажете? – улыбнулся Иисус.
– Просто и довольно убедительно. Настоятель, а вы не оценивали, как может быть воспринято это событие сторонниками других великих религий, которые не являются религиями единого Бога? В первую очередь я имею в виду индуизм и буддизм?
Настоятель опять оживился:
– Тогда, в академии, мне это не было столь интересно. Я был молод и резковат в суждениях. Поэтому и не воспринимал с должным уважением эти религии, считал их простым язычеством. С годами я понял, что все не так просто. А уж с вашим появлением я, конечно, не удержался от размышлений и об их возможной реакции.