– Ясно только не мне, а нам, Паша. Ты со мной пойдёшь и всю эту бюрократию с собой потащишь. Уж извини.

– Ничего страшного, Виктор Александрович, только нужно будет пропуска оформить.

– Оформим, разберёмся, – ответил я.

Наши шикарные сани с резными наружными стенками изнутри были обиты дорогой тканью, шёлком, по-моему Эх, Лику бы сюда, она разбирается. Может, купить такие сани, когда вернусь в Город? Будем ездить с Ликой, а Инга поможет подобрать лошадь. Хотя, наверное, мороки с ними будет много. Сиденья в санях очень мягкие, сидишь словно на диване, а при желании на них можно и спать. Пару раз я так и делал – ночевал в своем экипаже, благо мороз был несильный. Это, по-моему, лучше, чем спать вповалку в шатрах, которые разбивали для ночлега, и нюхать дым костра. Хотя пожарить хлеб на огне под неспешные разговоры – тоже хорошо.

В нашем посольстве, разумеется, ехало немало влиятельных людей Колонии: один из них был мой старый знакомый – священник Михаил Игнатьевич, которого я так и не довел до Антрацита. Но в дороге мы с ним почти не пересекались. Он оказался слишком важной персоной, занимал высокий пост в церковной иерархии всей Колонии. Конечно, были представители пяти главных структур Зелёного Города: Союза военных, Профсоюза магов, Профсоюза рабочих, Совета жителей окраин и Совета пришлых, но я почти никого не знал, даже полномочного представителя Военного союза. Люди серьёзные, но – зависимые.

Дорога заняла дней десять, останавливались в поле на ночь и вставали засветло. Сани, запряженные четверками лошадей, бежали довольно резво. Кстати, лошади были необыкновенные, я таких не видел, когда мы с Факториями воевали. Почти всё вороные, высокие, мускулистые, они не знали устали, хотя всё равно каждые полдня пути запрягали новых рысаков, до этого бежавших налегке. Всего на каждые сани проходилось по четыре свободных лошади. Кроме саней, они несли на себе ещё килограммов семьдесят брони: кольчуги, свисающие до колен, и пластинчатые панцири, защищающие шею и бока. Причём лошади были хорошо обучены, не боялись выстрелов, в случае опасности ложились на землю, чтобы не получить пулю. Говорили ещё, что они чуяли магию и даже могли найти мины, спрятанные под землёй, но насчёт этого, думаю, и врали.

Наш караван, по моим прикидкам, уверенно преодолевал тридцать – сорок километров в день. На одиннадцатый день около полудня цепочка саней остановилась. Я вышел посмотреть, что случилось. Впереди в трёхстах метрах барахтался в снегу то ли носорог, то ли тур – большой рогатый зверь. Что с ним случилось, было непонятно. Вдоль саней толпились люди, переговаривались.