Кормился Конгер исключительно рыболовством, кстати весьма скудным, хотя он никогда не жаловался и, казалось, был доволен своей судьбой. Он забрасывал свою сеть в море и днем и ночью, весь улов сразу же отвозил на продажу в Иннсмаут или в Кингспорт, — а случалось, и куда подальше. Но вот однажды лунной ночью он вернулся без улова и ничего не привез в Иннсмаут, разве что самого себя, да и то в весьма странном виде, с широко раскрытыми, неподвижными глазами, как у человека, который слишком долго смотрел на полоску догорающего заката. Он сразу же направился в располагавшуюся на окраине города знакомую ему таверну и, усевшись за столик, принялся заливать в себя эль. Вскоре к нему подошел один из старых знакомых и присел за его столик. После этого, видимо под воздействием спиртного, язык у рыбака развязался, хотя со стороны могло показаться, что он разговаривает сам с собой и почти не замечает собеседника.

Он рассказал, что видел этой ночью невероятное чудо. Отплыв на своей лодке к Рифу Дьявола, что находился примерно в миле от Иннсмаута, он забросил сеть и вытащил немало рыбы и кое-что еще. Нечто такое, что внешне очень походило на женщину и все же не было женщиной. Это существо разговаривало с ним, как человек, но голос у него был какой-то гортанный, очень похожий на кваканье лягушек, сопровождающееся звучанием флейты, — совсем как во время лягушачьих концертов, которые можно весной услышать на местных болотах. На лице этого существа имелся широкий, отдаленно похожий на рот разрез, были и глаза, мягко смотревшие на Конгера, а в том месте, где кончались ниспадавшие с головы волосы, виднелись походившие на жабры щели. По словам рыбака, существо это молило его о пощаде, просило отпустить, а в награду обещало — если потребуется — спасти ему жизнь.

— Русалка, — сказал один из присутствующих в таверне и рассмеялся.

— Это была не русалка, — проговорил Энох Конгер, — потому что я видел у нее ноги, хотя между пальцами были натянуты перепонки. Были у нее и руки — тоже с перепончатыми пальцами, а кожа у нее на лице была совсем такая же, как у меня или тебя, хотя цветом очень похожа на море.

Все дружно рассмеялись, с разных сторон посыпались бесчисленные шутки и остроты, но рыбак, казалось, их даже не замечал. Лишь один из присутствующих, выслушав этот рассказ, не стал смеяться, потому что и раньше слышал от стариков Иннсмаута немало историй, дошедших до них из тех времен, когда старинные клипера совершали торговые рейсы в Вест-Индию. В историях этих рассказывалось о браках между местными мужчинами и морскими женщинами, жившими в южной части Тихого океана, а также о странных событиях, которые происходили в море неподалеку от Иннсмаута. Человек не смеялся и лишь внимательно слушал, после чего, так и не проронив ни слова, потихоньку вышел из таверны. Однако Энох Конгер даже не обратил на него внимания, поскольку со всех сторон его окружало дикое ржание охмелевших шутников, потешавшихся над его рассказом. А он все говорил и говорил о том, как сжимал в руках запутавшееся в сетях существо, описывая ощущение от соприкосновения с холодной кожей ее тела, о том, как он освободил ее, после чего она бросилась в море и поплыла. Какое-то время она еще выделялась на темном фоне скалы Рифа Дьявола, а потом приподняла над водой одну руку и тут же бесследно скрылась в пучине.