— Решено провести операцию здесь. Прекрасное место: бетонный бункер пять метров глубиной, доты, как видите. — Указка бродила по карте. — Стопроцентная безопасность. Вот здесь мы разместили артиллерию, здесь — живая сила, со стороны леса прикрывает кавалерия… — Он перевел взгляд с карты на Анну. — Медицинское оборудование уже внизу, — сказал он, и полоска его губ стала совсем тоненькой. — Мы разместили его в бункере.

— Почему не в деревне?

— Многим здесь ваш план не нравится. — Генералу ее вопрос пришелся не по вкусу, и спичечные головки его глаз заметно позеленели. — Посудите сами, нужно было пятьдесят четыре добровольца, а на данный момент вызвалось всего двадцать четыре… Разве это нормально для дисциплинированной армии? Так что, во избежание инцидентов…

— А вы разве не хотите попробовать? — спросила Анна, чувствуя в кармане под пальцами сильное шевеление. Она пыталась побольнее придавить противного лилипута.

— Нет, предпочитаю оставаться мертвым. Кроме того, возникла еще одна проблема. В деревне умер человек!

— У вас в деревне?

— Да, но не это главное. Главное то, что на похороны прибыли трое.

— Живых?

— Живых всего двое: сын покойной и молодой человек — они привезли с собой механическую женщину. Мы опасаемся инцидентов. Наши силы не рассчитаны на живых.

Вырвавшись из кармана, лилипут пролез между пальцами Анны, перепрыгнул с ее колена на угол стола и, сложив ручки маленьким рупором, закричал:

— Их нужно убить!

— Что это? — спросил француз и брезгливо прикрыл нос кружевным платочком. Сабля его нервно звякнула под столом. — Это ваше, мадам?

— Это мое начальство! — сказала Анна, подавив усмешку. — Мне кажется, он прав: могут быть накладки. Если у вас нет средств изолировать живых, то он прав!

VI

VI

Лес кончился глубокой сырой низиной. Когда Алан Маркович, промокнув по колено, преодолел это, казалось, последнее препятствие, солнце над головой уже разгоралось, и в его свете заблестели по левую руку вдалеке серебряные нити проводов высоковольтной линии электропередач. Легко ступая, Олег шел впереди. Они почти не разговаривали друг с другом.

Олег знал все, что было известно отцу, но отношение мальчика к происходящему было другим. Может, он воспринимал все иначе потому, что был мертв, а может, просто потому, что был еще ребенком.

Алан Маркович остановился и, прикрыв глаза ладонью, огляделся по сторонам. Он поискал взглядом деревню и нашел ее неожиданно рядом. Дома оказались в каких-то трех-четырех километрах слева.

— Пошли!

Без единого слова Олег повернулся на сорок градусов и так же легко зашагал по мокрому полю. Алан смотрел на сына. Олег сделался уже полупрозрачным, он исчезал, растворялся в солнечном свете. Заканчивалось действие цветка. Приложив пальцы к носу, Алан втянул воздух — бесполезно. Он лихорадочно рылся в карманах плаща. Мальчик обратился уже в невесомое облачко, когда на ладони Алана Марковича оказалась розовая таблетка. Как она попала в карман? Когда? Та ли это таблетка? Он не стал особенно задумываться, сунул ее в рот и для скорости раздавил зубами.