Светлый фон
Свет сеялся, шипел, и бетонный потолок обрушился на меня – тяжелее застывшего перекрашенного свинца.
– У меня остался один вопрос. Как мы можем… измениться, если оба больны ELA?
Джоан зажмурилась и приложила к щекам кончики пальцев:
– «Признаюсь я, что двое мы с тобой, хотя в любви – единый целый мир».
– «…хотя в любви мы существо одно».
– Да? Ну, смысл ты уяснила.
– Да.
Он устал. Он тоже очень устал. Мой… Бедный.
– Беги, – сказала я Джоан.
– Что?
– Мы заберем тебя, но не сейчас.
Она выдохнула: