– Как она… – Уилл замер на мгновение, будто его пригвоздили к месту. – Секунду, в какой записке? О чем вообще идет речь?

– Можешь объяснить мне, как улика с места преступления оказалась в твоем музее? – Маллой смотрел на него, не моргая.

– Не знаю, – тихо сказал Уилл. – Клянусь, я не знаю, Терренс.

– Значит, ты не знаешь и о том, как твоя зажигалка оказалась на месте преступления? – Маллой показал им пропавшую зажигалку.

Уилл коснулся рукой пустого нагрудного кармана.

– Я недавно потерял ее, и…

– Ее нашли в доме Мэри Уайт Блодгетт.

– Пряжку забрал я, – выпалил Сэм. – Нашел ее на пирсе и решил, что смогу выручить денег. Множество помешанных на оккультизме идиотов готовы заплатить за подобную белиберду.

– Сэм, не надо, – предупредила Эви.

Он грустно улыбнулся ей:

– Все нормально, куколка. Зато теперь мы в расчете, и я не должен тебе двадцать баксов.

– А вы хорошо сработались с молодняком, Фитц, – скептически заметил Маллой. Он оглядел комнату: пентаграмма, мелом нарисованная на полу, рассыпанная соль. – Уилл, вы что тут делали?

– Если я тебе расскажу, ты решишь, что я сошел с ума.

– Если ты не расскажешь мне сейчас, тебе придется делать это в тюрьме! – взревел Маллой. – Я думаю, ты не до конца осознаешь, во что вляпался, Фитц!

– Детектив Маллой, что за записку вы нашли? – отвлекла его Эви.

– Она была написана миссис Блодгетт перед самой смертью и спрятана в кармане ее ночной рубашки. Дочь подтвердила, что это ее почерк. Она написала, что Уилл – убийца.

Уилл пошатнулся.

– Что?

– Это просто чушь собачья! – вскричал Сэм.

– Она написала, что в музее мы найдем все необходимые доказательства. Что вы расспрашивали ее об убийствах и совершали их, чтобы подогреть интерес к музею. – Плечи Маллоя поникли. Он будто постарел на десяток лет за то время, пока держал пряжку Руты Бадовски. – Мистер Фицджеральд, вам придется отправиться с нами в тюрьму и там ответить на несколько вопросов. Ребята, маленького вора тоже захватите, просто в воспитательных целях.