Не замедляя бега, я заворачиваю за угол и налетаю на медсестру, подталкивающую инвалидную коляску с пожилым мужчиной. Я чуть не сбиваю их с ног, и сестра визжит. Когда я пробегаю мимо, ее глаза, кажется, вспыхивают ярким блеском, как будто она прямо-таки весь день только и делала, что ожидала меня увидеть – с дико выпученными глазами, растрепанного, размахивающего руками.

Я не замедляю бега, пока не врываюсь в помещение вокзала. И только оказавшись внутри, я осознаю, что оставил бумажник в такси. Кредитные карты, удостоверение личности, все оставшиеся у меня наличные доллары. Теперь уже поздно бежать назад в надежде, что такси все еще стоит на том же месте. Да и неважно это теперь. Какой мне теперь прок от всего этого? Я вот-вот войду совсем в другое место. Туда, где деньги не имеют никакой цены. Где даже мое имя не имеет никакого смысла.

Вниз по ступеням, в главный зал вместе со всеми остальными, высматривающими выход к своему поезду или желающими сделать снимок на фоне гигантского флага – звезды и полосы свисают с потолка. Никто из толпящихся здесь людей не знает, что где-то среди них болтается древний дух, занимающий тело мертвеца. И что живой человек преодолел семь тысяч миль, чтобы с ним встретиться.

Я останавливаюсь возле киоска в центре зала, разворачиваюсь и первым делом оглядываю верхний этаж с его барами и ресторанами, высматриваю, не стоит ли там, у перил, дожидающийся меня Велиал. Но что именно я высматриваю? Какую форму он нынче принял? Я настороже, я жду повторения уже виденного. Нового появления Уилла Джангера или Тоби. Одной из старух Рейес. Тряпичной куклы. Но никого знакомого не видно, что среди живых, что среди мертвых.

Потом с внезапным приступом тошноты возникает мысль: «Я ошибся!»

Путеводные ниточки, улики и знаки оказались никакими не знаками; след, по которому я шел, всего лишь моя собственная выдумка. Демон, если он вообще был реальным, просто насмехался и радовался, наблюдая за моими бесконечными поисками, за этой круговой ездой по всему континенту. За человеком, во всех смыслах потерянным и заблудившимся в этом мире.

Это означает, что Тэсс для меня тоже потеряна.

Скоро сюда явится полиция. И найдет меня. Плачущего в толпе в зале вокзала, проклинающего свисающие с потолка звезды и полосы и того жестокого архитектора, который их туда навесил, словно приглашая всех живущих на Земле глядеть на эти узоры, которых изначально не существовало в природе.

Стало быть, прощай, надежда, а вместе с надеждой прощай, страх.