Они хотят взять ведьму живьём, вдруг поняла Молли. Я не нужна им мёртвой, я нужна им живой. Кто знает, может, они даже поджидали меня здесь? Они хотят понять, что случилось. Они ненавидят, когда чего — то не понимают, когда у них нет простого и понятного объяснения. Неважно, истинно оно или ложно, лишь бы было простым и понятным. Чтобы им казалось, что они всё — всё знают, а чего не знают — того не существует. Им, лощёным джентльменам из престижных клубов, о которых даже папа говорил с придыханием…

Ей нужна совсем — совсем — совсем чуточка…

С яростным рёвом вскочил Всеслав — медведь, мотнул круглой головой и сорвался с места, живым снарядом бросившись прямо на ряды егерей.

Серой молнией метнулась за братом Волка.

Они всё понимали.

Захлопали выстрелы.

Егеря и горная пехота собой закрыли медведя и волка от пушек и митральез, и потому ползуны молчали.

Молли зажмурилась.

Она не должна ничего этого видеть!

Её бой не тут.

Но их же сейчас…

За спиной Молли родился звук, новый, какого ей не приходилось ещё слышать раньше.

Рык, жуткий, грозный, идущий, казалось бы, отовсюду и ниоткуда.

Молли показалось — рычит сама земля, лес, даже небо. Что — то жаркое толкнулось в грудь, словно крылья вырастали, и снова казалось — она бессмертна и неуязвима, как бессмертны и неуязвимы сейчас Всеслав с Волкой.

Позади неё из нещадно избиваемых окопов и траншей один за другим вставали эти странные, загадочные Rooskies и, опуская штыки, срывались с места. Воздух дрожал от рождаемого ими не то рёва, не то воя, не то клича, в котором Молли только и могла разобрать протяжное, яростное, нескончаемое: "А — а–а-а!"

Не могли так кричать люди, не могли так идти, потому что в упор целилась в них чёрными кружками стволов многоглазая смерть, и Молли знала, сколько пальцев сейчас легло на спусковые крючки.

Но катилось над полем страшное, рвущее душу "ура!" столь же страшных, непонятных Rooskies, утверждавших, как говаривал мистер Картрайт, что "на этой земле и смерть красного цвета".

Горные стрелки и егеря Её Величества были опытными и вымуштрованными солдатами. Они не дрогнули и не побежали, напротив — быстро вставали на одно колено, вскидывая ружья и беря прицел; однако там, где на них мчались Всеслав и Волка, не выдержали даже самые храбрые. Один недружный залп, другой — медведь взревел, мотнул головой, вверх взлетели кровавые брызги, но бега он не замедлил.

Перед ними с вервольфой егеря раздались в стороны, стреляя почти в упор.

Но несколько мгновений для Молли брат и сестра добыли.